Я наблюдал за всем этим со стороны, с недоверием и даже с лёгкой неприязнью. Мне казалось, что взрослые просто не понимают нас, не видят, чем мы живём. Мы хотели свободы, а не ещё одного расписания и обязанностей. В этом сопротивлении я чувствовал себя частью целого поколения, которое отвергало прошлое и искало своё будущее. Среди всего этого хаоса был один момент, который заставил меня пересмотреть своё отношение. Однажды на одном из таких «рекламных выступлений» преподавательница музыки рассказала, что в ДТЮ есть кружок игры на пианино. Её речь отличалась от остальных – она говорила не о дисциплине или занятиях, а о том, как музыка помогает выразить себя, услышать свои мысли и эмоции. Эти слова зацепили меня. Я задумался: а может, это не такая плохая идея? Может, музыка действительно сможет дать мне то, что я искал? Тогда я ещё не знал, что этот момент станет поворотным в моей жизни.

Эта идея кружка не давала мне покоя, так как скептически относился ко всей этой агитации, слова преподавательницы музыки застряли у меня в голове. Я никогда не думал о музыке как о чём-то, что может стать частью моей жизни. Казалось, это что-то далёкое, доступное только избранным или тем, кто с детства рос в окружении инструментов и нот. Но теперь я начал задумываться: а почему бы не попробовать? Каждый раз, проходя мимо школьного коридора, где висели объявления о кружках, невольно ловил себя на мысли, что ищу глазами ту самую секцию по игре на пианино. Мне хотелось понять, что же там такого особенного, что может так увлечь. Что если музыка действительно способна открыть какие-то новые горизонты, о которых я раньше и не подозревал? В то же время внутри меня шла борьба. Часть меня хотела пойти и записаться, но другая сопротивлялась. Меня пугала сама мысль о том, что это может быть не для меня, что я не справлюсь или окажусь посмешищем. Но с каждым днём желание попробовать становилось сильнее…

В октябре нас классом повели на экскурсию в Дом творчества юных. Видимо, агитация не дала никакого эффекта, и педагоги решили действовать более решительно – показать всё своими глазами. Мы шли туда без особого энтузиазма, воспринимая это как очередную скучную обязанность. Никто из нас не верил, что там можно найти что-то действительно интересное. Это была больше формальность, чем настоящее желание привлечь нас к чему-то новому.

Когда мы зашли в здание, нас сразу же окружила атмосфера, которая казалась чуждой. Светлые коридоры с многочисленными дверями, за которыми были кружки по самым разным направлениям: танцы, моделирование, изобразительное искусство, театральное мастерство. Каждому из нас давали возможность заглянуть в любую из этих дверей, но большинство просто блуждало без цели, стараясь сделать вид, что им интересно, лишь бы не получить замечание от учителей. Меня тогда больше всего привлекло то, как звучали музыкальные классы. Из одной из дверей доносились звуки пианино. Это была простая мелодия, но в ней было что-то, что заставило меня остановиться. Казалось, что эти звуки обладают какой-то магией, которая вырывала меня из привычного хаоса повседневности.

Для меня это был новый мир, который резко отличался от улицы и школы. В этом месте не было криков, драконовских порядков или постоянного напряжения. Здесь царила другая атмосфера – спокойствие, сосредоточенность, даже какая-то невидимая гармония. Кажется, каждый уголок ДТЮ дышал творчеством, будто стены хранили в себе энергию всех тех, кто когда-то приходил сюда, чтобы найти себя.

Этот мир поглощал меня. Я ходил по коридорам и не мог оторвать взгляд от кабинетов, где дети рисовали, лепили из глины, создавали модели самолётов или репетировали сценки. Но сильнее всего меня притягивала музыка. Она была повсюду: из одного класса звучали струнные инструменты, из другого – пианино, а где-то вдалеке кто-то разучивал песню. Я чувствовал, что именно здесь что-то откликается во мне, словно я нашёл место, где могу быть собой. Не знал, куда податься, на каком инструменте учиться. Вариантов было так много, что я терялся. Каждый класс, каждый звук манил меня по-своему. Пианино казалось величественным, гитара – душевной, а скрипка – загадочной. Мне хотелось попробовать всё, но я понимал, что нужно сделать выбор, который определит моё дальнейшее направление. Этот момент стал для меня первым настоящим шагом в поиске себя.