Строптивая для босса. Ненавижу и люблю Наталья Масальская

Алиса

Я Лисица. Ну, вообще-то, Алиса. Лисицей меня звал только папа. Может быть, из-за вороха огненно рыжих кудрей, а может быть, из-за природной хитрости.

Хоть я и выросла, но это прозвище до сиз пор дарит мне тепло. Правда, вот уже два года, меня так никто не называет.

Воспоминания накатывают на меня совсем не к месту, когда я крашу ресницы, собираясь в универ или как сейчас, когда драю очередной унитаз, в одном из пяти сортиров в шикарном доме, где я с сегодняшнего дня работаю горничной.

С непривычки отваливаются не только руки, но и невыносимо болят колени. Оглядываю начищенную до блеска комнату и тяжело поднимаюсь на ноги. За эту работу явно платят слишком мало. Собираю тряпки и химикаты в свою тележку и качу ее к последней на сегодня ванной.

Пока иду по коридору, сознание заходится в экстазе от мысли об отдыхе. Не замечаю, как открывается дверь, и я на полном ходу влетаю в чей-то покрытый каплями воды торс. От усталости мозги не сразу перезагружаются, и я еще несколько мгновений вдыхаю будоражаще-терпкий запах мужского геля для душа.

– Ты кто такая? – раздается над головой низкий баритон, и я как по команде поднимаю голову и отступаю на шаг.

Передо мной стоит высокий, потрясающе хорошо сложенный брюнет. Я не сразу понимаю кто это, но поняв, буквально отскакиваю еще дальше.

– Я… я новая горничная, – пищу в ответ и, не отрываясь пялюсь на его потрясающее накачанное тело, прикрытое лишь узкой набедренной повязкой из махрового полотенца.

– Горничная, говоришь? – бросает он язвительно. – А я думал спинку пришла мне потереть.

Последняя фраза выводит меня из ступора и, виновато щурясь, пытаясь объехать его со своей тележкой.

– Нет, спинку не хотела… – покрываясь краской до корней волос снова мямлю я.

Стараюсь не оборачиваться, только слышу за спиной смешок. Лицо горит и даже не могу понять от чего. Сцена и впрямь нелепая, но это не просто голый мужик. Это – Игорь Вознесенский – мой личный враг. Человек, который лишил меня всего. Именно он причина, по которой я оказалась в роли уборщицы в его шикарном особняке.

В огромной золочено-белой ванной жарко от пара. Открываю окно. Не только для того, чтобы проветрить комнату перед уборкой, но и немного охладить мысли.

Хорошо, что сегодня выходной и мне не нужно тащиться в Универ. После такой физической нагрузки и эмоциональной встряски, чувствую себя выжатым лимоном. Надеюсь, к завтрашнему утру меня отпустит.

Кируся

– Привет, как ты? – разглядывая меня пристальнее, чем обычно, интересуется Кируся.

Мы дружим с ней с первого класса. Абсолютно мой человечек: преданный и любящий. Она приподнимается, чтобы чмокнуть меня в щеку. Странный обряд, но ей нравится, а мне не сложно.

– Отлично, – отвечаю, усевшись рядом.

Аудитория почти полная, лекция вот-вот начнется, а пока гудит, как растревоженный улей.

– А че такая бледная? Взбледнулось? – усмехается подруга. – Или ты снова на задании? – щурит глаза.

– Ха-ха, смешно, – бросаю я, пока достаю из сумки конспекты.

Задание. Да, газета в которой я подрабатываю уже год, порой подкидывает интересные темы. Именно так я и познакомилась с хозяйкой одного из агентств по найму прислуги. Напела про тяжелую сиротскую долю, подольстилась и вуаля, я работаю у Вознесенских. Правда мне пришлось чуть ли не кровью расписаться, что я не подведу. А вчера любимая газета подкинула очередную находку. И теперь я собираю материал для нового очерка «Мистика и легенды нашего города». Звучит амбициозно, но на самом деле все довольно банально – нужно обойти гадалок, ясновидящих и прочую нечисть, обитающую за металлическими дверями обычных многоэтажек. Я не верю ни в мистику, ни в сверхъестественное, так что – это просто работа, но я не могу ее потерять. Она помогает мне держаться на плаву и платить за квартиру.

Входит лектор. Наш новый преподаватель по психологии – Кирилл Петрович – молодой, красивый, стильный. Все девчонки от него без ума. Кируся, кстати, тоже. Аудитория замолкает и лишь по рядам девчонок словно пробегает легкий ветерок: заморгали глазки, пальчики заскользили по волосам, а на губах большинства заиграла легкая чуть придурковатая улыбка. Любовь – зло. Лишает нас свободы воли. Сразу же видно, что кобель. Но нет, попробуй скажи об этом Кире, порвет, как Тузик грелку. Да, потом она будет жалеть, плакать и даже упрекать меня, что не открыла ей глаза, но толку-то. Ладно, пусть порадуется своему очаровашке. Открываю тетрадь и под довольно резкий, отчетливо выговаривающий слова голос, принимаюсь записывать.

***

– Так ты расскажешь о своей новой статье? – откусывая от бургера здоровенный кусок, интересуется Кируся.

В «Точке» полно народа. Все вывалили из Универа и пытаются по-быстрому перекусить между лекциями. Мы с Кирой сидим в дальнем углу у окна и никуда в отличии от остальных не спешим. Это добавляет нашей трапезе эстетики и вкуса.

– Маги, гадалки, экстрасенсы, все как ты любишь, – сообщаю я, в эгоистичном порыве взять ее с собой. Ходить одной по притонам, ну, такое себе удовольствие.

– Что, реально? – ожидаемо восклицает Кируся. – Слушай, Холмс, а тебе помощник не нужен?

Конечно, мнусь для приличия, но, естественно, соглашаюсь. Мы встаем из-за стола, относим заваленные обертками подносы и, закинув на плечо сумки, покидаем гомонящее заведение.

На улице уже почти лето. Конец апреля в этом году реально жаркий. Мы не спеша идем к университетской парковке, где меня уже ждет папин старенький Опель. Кируся принимается канючить. Ей, видите ли, срочно приспичило заняться сбором информации для моей новой статьи. Она, конечно, не говорит о том, что решила погадать между делом на суженного, но я ее слишком хорошо знаю. Однако сейчас мои мысли заняты другим. Я пока даже лучшей подруге на рассказала о своем дерзком плане. Надеюсь, и не придется. Отмазываюсь срочными делами и обещаю заняться гадалками завтра. Видя, что не удалось меня переубедить, Кируся замолкает. Она дожидается, когда я сяду в машину и, помахав мне рукой, идет на остановку.

Дорога до места моей новой работы занимает почти час. Опаздывать не хочется иначе эта бледная моль Анжела Михайловна быстро выставит меня и мой план погорит, не успев начаться.

Паркуюсь за воротами. Нужно уточнить, можно ли мне заезжать на территорию. Хотя… Еще раз оглядываю величественный сад, небольшой каскад фонтанов вдоль подъездной дорожки и понимаю, что мое «корыто» испортит местный ландшафт.

К счастью, вчерашняя встреча с Вознесенским не поколебала мою уверенность в плане. Он был прост, как три копейки, но с то же время опасен. Судя по бумагам отца, Вознесенский по уши в грязных делишках замазан: рейдерские захваты, отмывание денег и прочие криминальные изыски. Мне лишь нужно найти этому подтверждение и тогда вся его империя рухнет, как колос на глиняных ногах.

Широкая асфальтированная дорожка уверенно глотает тихий шорох моих кроссовок. Оглядываюсь по сторонам. Сколько, интересно, он вбухал сюда денег? Денег, из-за которых погиб мой отец. Кулаки невольно сжимаются. Я медленно выдыхаю. Мне не нужны эмоции. Главное сейчас – обосноваться в доме, а дальше дело техники.

Замечаю, как входная дверь открывается и на пороге появляется Вознесенский. Я достаточно далеко, чтобы разглядеть его лицо, но судя по чертовски строгому костюму и наброшенному на плечи пальто, это точно он. В одежде Вознесенский выглядит несколько иначе. Он неторопливо спускается со ступеней и садится в начищенный до блеска черный лимузин. Я подхожу ближе и останавливаюсь у широкого ствола одного из стоящих вдоль дороги кипарисов. Автомобиль медленно катит мне навстречу.

Стараюсь спрятать взгляд, но Игорь Леонидович даже не замечает меня. Его строгий властный профиль за тонированном стеклом остается абсолютно статичным, когда машина с тихим шелестом проезжает мимо.

Я на мгновение подвисаю. Так же как особняк и сад он вызывает во мне подсознательное любование. Прямой нос, аккуратная бородка, подчеркивающая овальное с высокими скулами лицо, устремленный вперед невозмутимый взгляд… крепкий накачанный торс… Так, что-то не туда меня понесло, – одергиваю себя и, тряхнув головой, почти бегом преодолеваю оставшийся путь.

Поднимаюсь по сверкающим на солнце ступеням крыльца ко входу и, собравшись с духом, звоню в дверь. Сердце отбивает в груди чечетку. Волнуюсь еще больше, чем вчера. Однако, мне приходится срочно брать себя в руки, когда на пороге возникает вчерашний строгий швейцар. Или как на «богатом» называется мужчина в форме, открывающий дверь с кирпичным лицом?

– Привет, – вылетает прежде, чем успеваю подумать. – Ой, то есть, здравствуйте. Я ваша новая… – закончить он мне не дает, приглашает в дом, пояснив, что уже получил на счет меня инструкции от хозяев. Плетусь за ним в мое маленькое царство чистоты. Знал бы мой покойный папа, чем занимается его дочь, в гробу бы перевернулся. Он вечно ругался из-за бардака в моей комнате. Ну вот, папочка, теперь я настоящая Золушка. Гребу за чужими людьми и защитить меня некому.

Вчера я удостоилась только контрольной уборки санузлов. Но проверку на качество я прошла и теперь для меня устроили подробную экскурсию по дому. Дядя Степан, так представился мой провожатый, пояснил, что остальную часть дома убирает другая горничная. Приходит два раза в месяц. На вопрос, а что там? Ответил, что в основном гостевые апартаменты. Эта информация немного осложняет дело. Но я решаю, что разберусь с этим позже.