Она запнулась, и мне показалось, что на ее глазах выступили слезы.

– Ладно, прости, – сказала она, отвернувшись вполоборота и шмыгнув носом. – Так что там со счетами за ремонт?

***

Тем же вечером, едва я закрыл за собой шестиугольную дверцу спальной капсулы, как Кристи сообщила о внешнем вызове, я даже не стал спрашивать, кто это. Сомневаться не приходилось, со мной снова решил вновь побеседовать Gleo.

Я попросил ее не включать канал минутку, чтобы расположиться с комфортом, на случай, если разговор ожидается долгий. Улегся поудобнее, включил «космос», достал из рюкзака бутылку с «березовым соком» из хексенова фабрикатора – официально он назывался «стандартным тонизирующим напитком».

Я ожидал, что размеренный голос Gleo вновь раздастся без всякого изображения, но, к моему удивлению, на этот раз экран загорелся, и на нем появилось лицо немолодого мужчины: русоволосого с проседью, коренастого и подтянутого. Оно показалось мне смутно знакомым, но вспомнить этого человека мне сходу не удалось. Что-то такое ускользающее, из прошлой жизни.

– Здравствуй, Глеб, – произнес он. – Меня зовут Евгений. Евгений Стравинский.

Ах, вот оно что! То-то лицо собеседника показалось мне знакомым! Главу одной из крупнейших IT-компаний в России я не раз видел – на фотографиях, конечно же. В том числе, в офисе компании, куда я приходил однажды по работе.

– Добрый день. Чем обязан? – ответил я растерянно. Ни единой причины, по которой такой человек мог позвонить мне с Земли я не мог себе представить.

– Как я понимаю, ты теперь мужчина моей дочери? – спокойно произнес он, глядя мне прямо в глаза.

– Какой дочери?! – я едва не поперхнулся «тонизирующим напитком».

Мой собеседник улыбнулся уголками губ. Должно быть, мое лицо в этот момент выглядело и впрямь забавно.

– У меня одна дочь, – коротко ответил он. – Александра Стравинская.

– А… – только протянул я. Паззл в голове стремительно складывался. Всесильный отец. Дорогущий университет. Ник «Астра», который «не только потому что звезда».

– Вообще-то нет, – проговорил я, чувствуя, что пауза затягивается.

– Да неважно, – ответил Стравинский, вытянув вперед руки в примирительном жесте. – Я никогда не пытался контролировать ее личную жизнь. Тем более, затруднительно было бы это делать, когда она в другой галактике, верно?

– Мы с вами в одной галактике, – машинально поправил я.

– Ну и хорошо, – кивнул он с серьезным выражением лица, словно этот факт имел какое-то значение.

Некоторое время мы молчали, глядя друг на друга сквозь невообразимо широкую пространственную пропасть.

– Вы что-то хотели мне сообщить? – произнес я, когда почувствовал, что молчание затянулось совсем уж неприлично.

– Для начала хотел узнать, как она здесь, – сказал он. – Хотя нет, не то. Это я знаю, мне докладывали. Скажи мне кое-что другое. Как тебе кажется, она выживет там у вас?

– Боюсь, здесь никто не может сказать уверенно, сколько кто проживет, – ответил я, хорошо понимая, что вышло не слишком обнадеживающе. – Кроме тех, кто безвылазно живет в Симмонсе и ни во что не ввязывается. Вот только боюсь, что Астра не из таких.

– Астра… – произнес он с таким выражением лица, словно одно упоминание этого имени причиняло ему боль. – У тебя здесь на Земле остались дети?

Я покачал головой.

– Нда… – протянул он, кажется, слегка разочарованно. – Значит, ты вряд ли в полной мере понимаешь, что я почувствовал, когда она… в общем, когда она отправилась на эту вашу гребанную планету.

Я не знал, что отвечать на это, и оттого просто развел руками.

– Ты знаешь, некоторые тут советовали мне относиться к этому так, словно она умерла, – начал он, слегка развалившись в кресле. До меня только сейчас начало доходить, что он, кажется, сильно пьян. До этого он мастерски держал лицо, а тут слегка поплыл.