На остановке в поезд зашли четверо людей: двое уполномоченных стража правопорядка с двоими, по всей видимости, конвоируемыми. Одна такая пара проследовала к месту, где сидел Роман. Уполномоченный, упитанный мужчина с небольшой растительностью на лице, одетый в форму Росгвардии, вёл за собой жилистого бородатого мужчину со связанными руками.

– Не против, если мы тут присядем? – Спросил он с любопытством оглядывая Романа.

– Конечно нет, – улыбнулся тот.

Уполномоченный слегка кивнул, усадил конвоируемого у окна напротив моралиста, а сам сел рядом.

Роману дико хотелось как следует рассмотреть депортируемого, но он, считая это неприличным, ограничился лишь косвенным беглым взглядом.

– Мы едим в страту лгунов, – начал разговор уполномоченный.

– А я дальше, в страту Н.

Уполномоченный присвистнул.

– У тебя там родственники? Девушка? – попробовал он угадать.

– Друг, – ответил Роман. И поспешил пояснить для избежание недоразумений. – Друг детства. Он – Творческий, отправился за вдохновением, а теперь попал в беду и попросил приехать на выручку.

– Ну и история, – однобоко улыбнулся конвоир. – А ты что же, тоже – творческий.

– Я – моралист, – ответил Роман и почувствовал нечто напоминающее чувство гордости, которого тут же устыдился.

Уполномоченный издал удивлённый звук, похожий на кряканье и даже депортируемый, до этого демонстрирующий глубокое безразличие повернул голову на Романа, показав серые близко посаженные прищуренные глазки.

– Ты – первый моралист, которого я вижу вживую. – Пояснил конвоир и протянул руку. – Михаил Петрович.

– Роман, – ответил юноша, пожимая протянутую руку.

– И как оно там? В страте М? – поинтересовался Михаил Петрович.

– Потрясающе красиво. По утрам пахнет разнотравьем, по вечерам – морем. Можно вечность смотреть на солнце, поднимающееся над водой, слушать пение птиц и любоваться зелёным лесом.

– Рай на земле, – подытожил конвоир. – А я вот с этим товарищем из законопослушных. Правда, товарищ после своей выходки теперь минимум на десять лет отправится к лгунам. Представляешь, продавал лотерейные билеты по 10 рублей и каждый второй если не первый у него выигрышным оказывался. То тебе – автомобиль, то – холодильник, то – стиральная машинка. Люди радовались. Но вот чтобы получить этот выигрыш, товарищ просил авансом налог заплатить. Многие и заплатили. Вот только выигрыша своего они так и не увидели. А товарищ продолжал жить себе припеваючи, переезжал из одного района в другой, пока его, наконец, не поймали, не осудили и не выдворили.

Товарищ при этих словах снова отвернулся к окну и напустил на себе безразличный вид.

– По мне, так надо бы его сразу к негодяям отправлять. Ну ничего, среди лгунов обживётся, а если снова проявит себя – покатиться в страту Н.

В этот момент провожатый разносил чай.

– Можно, пожалуйста? – Обратился Роман к провожатому, а потом повернулся к собеседнику. – Вам взять, Михаил Петрович? Вам и вашему товарищу?

На лице конвоира отразилась смесь удивления, благодарности и приятного предвкушения.

– Вот это я понимаю, моралист. Спасибо, тебе. Мне возьми, а товарищ обойдётся, итак уже разжился за чужой счёт.

Роман купил две чашки чёрного байхового чая с лимоном. Конвоир оказался особо общительным и после того как в деталях рассказал о своей жизни, перешёл к философии.

– Знаешь, я думаю, что у каждой страты есть своё особенное лицо, своя профессия, кроме, разве что, равнодушных. Вы, моралисты, занимаете все мало-мальски привлекательные управляющие должности. И это, вполне справедливо. Странно было бы, назначать губернатором человека из страты лгунов. Ожидаемо, но всё равно странно. То есть вы, моралисты, – руководители. С творческими тоже всё понятно – это художники, музыканты, литераторы, модельеры. Страта З известна представителями органов правопорядка. Ну само за себя говорит. Я с нежного возраста знал кем буду. Среди лгунов популярны профессии юристов, адвокатов, риелторов, банкиров. Наверно тоже не просто так. Но зато из женщин страты лгунов получаются лучшие жёны. Все это говорят. Вот только чтобы жениться на такой придётся перебираться в страту Л.