Мне захотелось отодвинуться от него, но я побоялась проявить подобную непочтительность, и чинно ответила:

- Здесь красиво, ваше величество, но шумно.

- Шумно? – он вскинул брови. – Разве в Намюре тише?

- Намного, - кротко сказала я. – А там, где я жила раньше, было еще тише. Поэтому я смущена, милорд, и совсем оробела. Простите, если буду молчать или отвечать невпопад.

- Где же вы жили до Намюра? – продолжал любезные расспросы король. – В каком-таком тихом месте? Знайте, леди Брук, что вам стоит только пожелать, и столица превратится в самый тихий уголок на свете…

- Я жила в монастыре, ваше величество, - ответила я, уставившись на кончики своих туфель. – Думаю, превращать королевский замок в монастырь – это хлопотно и не стоит ваших трудов.

- В монастыре? – как-то странно переспросил король, а потом расхохотался.

Его смех резанул меня, словно ножом по жилам, как и прикосновение, когда король словно ненароком накрыл мою руку своей широкой ладонью. Эллар и Логан уже могли  десять раз вернуться с мроженым и лимонадом, но было похоже, что несли они их через все южные земли с западными островами, в придачу. Или же поняли, что любящий дядюшка не желает видеть их рядом, пока он приударяет за понравившейся девицей.

Я смотрела на руку дракона и не знала, что делать. Вырваться? Осторожно освободить пальцы, сделав вид, что не заметила прикосновения? Или прямо сказать, что мне не нравится подобное обращение? Все было одинаково страшно, безумно, нелепо… Я и правда попала в клетку. Вернее – в сети, и теперь металась, как пойманная рыбка, пытаясь протиснуться сквозь узкие петли и не находя выхода.

Но смех короля подействовал не только на меня. Герцог Тевиш, о чем-то тихо говоривший с Брюной, резко обернулся, и король Рихард сразу меня отпустил и даже убрал руку с подлокотника моего кресла.

- Брук, подойди, - позвал герцог. – Сейчас начнется фейерверк.

- Его можно увидеть и здесь, - проворчал Рихард.

- Зато отсюда будет видно, как огни отражаются в пруду, - сказал герцог. – Это очень красиво.

Рихард сделал неопределенный жест рукой, означавший, должно быть, что возражений нет, и я с облегчением вскочила из кресла и подошла к герцогу и его дочери.  

Брюна все еще презрительно гримасничала, но несчастной не выглядела, а про слезы забыла вовсе. Отец что-то шепнул ей, и она посторонилась, уступая мне место рядом с ним.

- Лучше встану вот тут, с краю, - пробормотала я, чувствуя, как король смотрит мне в спину.

- Встань рядом с отцом, - добродушно сказала Брюна. – Иначе я спрыгну с этого балкона от его нравоучений, - она схватила меня за руку и притянула поближе к перилам.

Я задела плечом дракона и поспешила отодвинуться. Герцог – не король. Вряд ли накажет, даже если ему почудится в этом откровенное пренебрежение. Я скосила глаза на Тевиша Мастини и очень некстати припомнила его забавы с конкубиной. Хорошо, что было темно, иначе драконы сразу бы заметили, как я покраснела.

Король Рихард подошел к нам, и я порадовалась, что Мастини поставили меня между собой – мне совсем не хотелось снова находиться рядом с королем. Странно, но по сравнению с Рихардом, его брат показался почти приятным. Почти… Я снова покосилась на герцога, и он, словно угадав, повернулся ко мне.

Раздались трест и грохот, и алые вспышки осветили все вокруг. Я увидела, как отразились красные сполохи в глазах герцога, и застыла, не в силах отвести взгляд. В небесах полыхало пламя, а меня словно захлестнуло морской волной. Но эта волна была не волной алчности, не жаждой обладания, нет. Что-то другое, но не менее древнее, не менее сильное… Рука герцога лежала на перилах балкона совсем рядом с моей рукой. Я ощущала тепло кожи, потому что расстояние между нашими руками было с волосок. Что произойдет, если сейчас герцог накроет мою руку своей? И не захочет отпускать, когда я попытаюсь освободиться?