Как-то ночью, часа в три, я постучал и зашел к нему в каюту, специально, конечно! Представляете, он при свете лежал совершенно одетый на койке, ни на что не реагируя и уставясь взглядом в потолок. Мне пришлось похлопать его по лицу, чтобы он пришел в себя. Короче, все это было очень подозрительно, и я решил провернуть операцию на свой страх и риск – ведь мне бы никто не поверил!

– Нет, нет, Иблисс! Ты поступил совершенно правильно! – Зильбус повернулся к Антону.– Хозяин?

– Я думаю, от лица всего нашего экипажа нужно объявить джинну благодарность и наградить его каким-нибудь ценным подарком!

А нам, я думаю, не теряя времени, нужно срочно стартовать! Зильбус, кто-нибудь может заменить Мемуса?

– Свенн – очень способный навигатор, он вполне справится!

– Отлично! Тогда все по своим местам и в путь! – и Антон первым поднялся с кресла.

По дороге в центральный зал сияющий, как медный пятак, джинн увязался за ним и теребил его за рукав, пытаясь выяснить, какой будет подарок и насколько он ценен.

Огромный черный корабль-существо медленно дрейфовал в глубоком космосе, тихо вращаясь вокруг своей оси. На его похожем на веретено, шероховатом теле, не было видно ни одного огонька, и лишь носовые огни мерцали зеленоватым кошачьим светом.

Вокруг расстилалось бесконечное звездное пространство, пустое и холодное.

Крейсер-кольцо скроллов исчез в яркой вспышке своих гипердвигателей, растворившись в этой безжизненной пустоте, и ничто больше не нарушало его одиночества.

Крроган готовился к броску сквозь чудовищно бесконечное пространство вселенной.

Все нужные команды были отданы, и экипаж готовился к старту.

Три огромных биогенератора кррогана накапливали энергию, выходя на максимальную мощность, чтобы всю ее отдать гипердвигателям в момент старта. Вспомогательные дроиды занимали свои предстартовые места.

В высоких креслах перед центральным пультом сидели Антон, Зильбус и главный навигатор Свенн, назначенный на эту должность сегодня и от этого сильно нервничающий.

Коммодор Ремус был в боевом отсеке, главный инженер Мервин готовился к старту в своих секторах кррогана, а весь внештатный экипаж, несмотря на упорное сопротивление, Зильбус отправил по своим каютам, мотивируя это тем, что бросок через подпространство – дело очень серьезное и новичкам на палубе делать нечего.

Антон сидел за пультом, наблюдая за действиями Зильбуса, и потел от волнения не хуже молодого Свенна.

Из длинной лекции по теории подпространственных бросков, которую ему прочитал профессор Чжен, ему больше всего нравилось, что никаких физических неудобств человеку это не причиняет.

Нет ни огромных перегрузок, как при движении с помощью обычных планетарных двигателей, ни изнуряющих долгих месяцев монотонного движения на них. Фактически человек не ощущал броска, и путешествие через немыслимые расстояния вселенной проходило за считанные часы. Правда, сказывался временной парадокс подпространства, когда часы, проведенные в нем, в обычном трехмерном пространстве превращались в месяцы.

Что больше всего пугало Антона, так это жуткие рассказы джинна о том, что происходило с кораблем и его экипажем, если навигаторы ошибались в своих расчетах, или главный вычислитель давал сбой.

Можно было запросто в точке выхода материализоваться внутри какого-нибудь космического тела наподобие планеты. А иногда корабли попадали в таинственную область, которую старые космические волки называли Большой Нелинейной Запредельностью. Еще ни один корабль не возвращался из этой зоны космоса.