Странник. След урагана Наталья Карпова
Пыль рыжей бородой взметалась навстречу грозовому небу. Мотоциклист мчался к недостижимому горизонту, его потёртый, далеко не новый «конь» с ужасным рёвом нёсся по старой разбитой дороге. Величественный коршун закладывал виражи и порой касался крылом безумного гонщика. Затем птица, словно осознав грозящую ей опасность, вновь взлетала к тяжёлому небу. Гром резкой волной всколыхнул воздух долины, тучи вспорола молния. Странник, не сбавляя скорости, свернул с дороги, и колёса его машины зашуршали по выжженной траве. Мотоцикл захлебнулся рёвом и, покудахтав напоследок, затих. Странник оставил своего «коня» под лёгким навесом из тростника и вошёл в маленький домик. Тишина и запустение встретили его. Клёкот пернатого спутника заставил юношу вернутся. Он поднял руку вверх, и огромный коршун спикировал к нему, сел на предплечье.
– Куда я без тебя? – Странник погладил жёсткие перья и вместе с птицей вернулся хижину. – Переждём непогоду и двинемся дальше, – пообещал он.
В домике стоял запах пыли и засушенных, полуистлевших трав. Путешественник осмотрел временное жилище. Маленькая печь, в углу низкий топчанчик с изъеденной молью шкурой непонятного зверя вместо одеяла, у подслеповатого окна стол и рассохшийся табурет. Кто здесь раньше жил? Вопрос! Но то, что дом заброшен, сомневаться не приходилось. Странник знал, что близлежащие селения обезлюдели довольно давно. Тому виной война или повальная болезнь. Определить причину он пока не смог, и это его всерьёз беспокоило. Кроме непонятного исчезновения людей его волновал и другой важный вопрос. Как вернуть утраченное? Юноша посадил птицу на стол и принялся изучать содержимое своей походной сумки. Улов оказался небогатый. Четвертинка от хлебного каравая, кусок вяленого мяса, фляжка с водой и горсть неведомо откуда взявшихся леденцов. Птица махала огромными крыльями и требовательно смотрела на человека. Странник бросил ей кусок хлеба.
– Извини, другой еды пока нет. Коршун недовольно заклекотал, лениво клюнул подачку и отвернулся. – Как хочешь, – пожал плечами Странник и сам принялся за еду.
Из своей нехитрой снеди он соорудил бутерброд и запивал его водой из фляжки. После юноша присел на лежанку и ослабил шейный платок, с которым никогда не расставался. Из-под синей тряпицы стал виден странный шрам. Косой, со рваными краями. Что его оставило? Верёвка, крепко впившаяся в тело или зубы неизвестного хищника? Сам Странник не любил вспоминать о трагических событиях, что оставили на его теле отметины. Из-за рваных краёв старой раны виднелся кусочек испорченной татуировки. Рисунок напоминал птицу, распахнувшую крылья. Но теперь шрам разорвал её надвое.
Закончив с нехитрым обедом, юноша встал и направился к дверям. Мгновение назад кто-то несмело поскрёбся у порога и затих. Шумел только ливень, обрушившийся сразу, после того как бродяга забрал птицу под кров хижины. Юноша резко распахнул дверь. Под струями дождя стоял старик. Вид его показался парню странным, даже неестественным. Косматые волосы, плащ неопределённого цвета, грязные сапоги, в каких ходят рыбаки. И глаза – водянистые и немые. Странник внутренне содрогнулся и обратился к неизвестному:
– Вы кто?
– Ха хм, – крякнул старик и протянул руку вперёд. Его пальцы крепко впились в плечо парня, и дед буквально ввалился в дом.
– Пусти погреться, – без обиняков заявил он и чуть несмело двинулся по комнате, ища угол поудобнее.
Раз наглый бродяга налетел на стол, шарахнулся от заклекотавшей птицы и, в конце концов, рухнул на топчан. Парень поморщился. Пусть домишка ему не принадлежал, но со старика лилась вода, а по полу теперь тянулись грязные следы от его сапог. Дед откинулся на голую стену, чуть прикрытую дырявым гобеленом с горными оленями.
– Ну, рассказывай, – потребовал он, словно был владельцем домика и принимал гостя, которого не видел много лет. Парень недовольно мотнул головой.
– А что тебе рассказывать? – решил не церемониться странник. – Я путешествую, остановился здесь, чтоб переждать грозу. Ты местный? Не знаешь, куда все люди пропали?
– Ха хм, – повторил дед, словно прочищая горло. Однако продолжать разговор не торопился. Юноша сел за стол. Птица потопталась и вспорхнула на печурку. Там хищник повозился немного, до людей долетел писк мыши. Коршун проглотил добычу и устроился подремать. Парень дёрнул уголком рта, словно хотел улыбнуться, но в последний миг передумал. Старик интриговал. Странник опустился на стул, взъерошил и без того торчащие волосы.
«Наверняка дед сейчас смотрит на меня и думает, что это за белобрысый сопляк? Откуда взялся? Прикатил из никаких краёв на древнем двухколёсном драндулете?!» Странный гость тем временем вновь простёр руку вперёд и важно произнёс:
– Подойди ко мне!
Юноша не посмел не подчиниться. Голос у деда оказался сильным и повелительным. Бродяга встал и приблизился к топчану, на котором расположился «гость». Старик цепко впился в его руку своими пальцами. Они оказались холодными, как тело болотной лягушки.
– Наклонись! – вновь потребовал старик.
«Что за блажь?!» – подумал юноша, но опять подчинился. Дед быстрым движением пальцев ощупал его лицо, чуть коснулся его шейного платка и вполне удовлетворённо откинулся на олений гобелен.
– Вот как! Гость с Той Стороны!
«Старик слеп», – понял юноша. «То-то его неподвижные глаза оторопь вызывали».
– Что привело тебя в наш мир? – важно поинтересовался слепец.
– Разве я должен отчитываться перед тобой? – дерзко ответил юноша. – И как ты понял кто я?
– Совсем нетрудно, – старик завозился, устраиваясь удобнее на шкуре неведомого зверя. – На тебе платок, а под ним – шрам. Что, пытался вывести знак?
– Не твоего ума дело, – юный бродяга продолжал дерзить. В присутствии старика он чувствовал себя весьма неуютно.
– А почему ты не спрашиваешь, я не трепещу от твоего присутствия? Дело в том, а хм хэ! Я уже ничего не боюсь, даже посланцев С Той Стороны. Стоп, мальчик, сколько ты бродяжничаешь в нашем мире? Молчи, не говори. Сейчас я сам скажу. – слепец приложил лягушачью руку к морщинистым высохшим губам. – Меньше месяца, две недели, я прав? – старик усмехнулся в пустоту. Юноша вновь передёрнул плечами.
– Ты кто? Пророк? Провидец?
– Мои глаза перестали ловить свет, когда я был ещё мальчиком. Уже тогда я научился видеть по-иному, чем всё. И даже теперь, я не боюсь тебя, Охотник.
– Почему же? – Парень усмехнулся. Он уже устал от потрясающей осведомлённости слепого бродяги.
– Во-первых, я слишком стар и слаб, чтоб бояться, а во-вторых, ты, парень, знатный неудачник. Если бороздишь дороги чужого тебе мира и прошло время Поиска, значит, ты наказан. Опекуны осерчали, правда? – неизвестный закряхтел.
Юноша с неудовольствием понял, что тот смеётся.
– Поразительно! Старик, скажи наконец, кто ты?
– Всего лишь несчастный нищий калека. Кстати, у тебя будет хоть кусочек хлеба и глоток воды?
Юноша без слов подошёл к всеведущему старцу и вложил в одну его руку остатки бесценного каравая, а в другую – фляжку с водой.
– Благодарствую, – чуть поклонился дед и принялся за еду.
– Как звать тебя? – спросил юный странник.
– Зовут кто как. Ты можешь величать меня просто Ивонычем.
– Дэн. Подойдёт такое имя?
– Добро, – согласился старик и запихнул в рот остатки хлеба. Жевал бродяга с трудом, впереди меж зубов зияла дыра.
– Ивоныч, а куда пропали здешние жители?
– Кто знает, – старик поперхнулся водой и долго надсадно кашлял. – Может эпидемия какая.
– Я заезжал в небольшой посёлок в пятнадцати километрах отсюда. Он безлюден, как и это село. В домах всё чисто и светло. Словно хозяева вскоре вернутся.
– Ага, ага, – закивал дед. – Тогда, может, злоумышленники? Стихийное бедствие?
– Не думаю. – Дэн размышлял о своём. Проблемы здешнего мира его на самом деле не сильно волновали. Больше всего его беспокоила собственная судьба. Как выбраться отсюда? Дед ведь был абсолютно прав! Дэн раньше с лёгкостью странствовал меж мирами и реальностями, выискивая жертву. Но однажды, как говорится, всё изменилось. Юноша потёр старый шрам. Вот насчёт него дед не угадал. Вспоминать, как эта отметина появилась на теле – страшно и тяжко. Лика. Светлая. Как чудесно, что в памяти остался её образ. Тонкая, стройная девушка с пушистыми, подобными облаку, волосами цвета сгущённого молока. Она сама была словно соткана из воздуха. Сияющая, счастливая, живая.
– И всё-таки, дед, ты слишком хорошо осведомлён. Не поверю, что встретил простого селянина, который так здорово разбирается в устройстве Мира Охотников. – юноша встал из-за стола и вернулся за своей дорожной сумкой. Сшитая из толстой кожи, с крепкими ремнями и пряжкой в виде совы, она стояла в углу хижины, подобно притихшему зверку неизвестной породы. Из недр своего рюкзака Странник вынул плед и решил устроиться на ночлег у стола на скамье. Сумка поникла и сдулась. Дэн не позволил ей скучать в одиночестве и забрал с собой на роль подушки. Скоро он заснул, тихо и крепко. Дед посидел немного, вперив мёртвые глаза в пустоту, а потом начал крениться набок, пока его голова не коснулась подушки, приплюснутой и почти незаметной на звериной шкуре. Сон опустился на временных обитателей хижины.
Утро разлилось несмело по заброшенному селу, заглянуло неярким солнцем в низкое окно хибарки, где остановились два бродяги: старый и молодой. Дэн первым поднялся с лавки, потянулся, расправляя мышцы. Они затекли от неудобной позы на импровизированной кровати. Юноша вышел во двор, его встретила грязь и огромные лужи. Прыгая, как горный козёл, путешественник добрался, наконец до колодца. Хотелось хоть немного привести себя в порядок. Рассохшийся ворот скрипел, но исправно крутился, наматывая на щербатые бока заржавленную цепь. Из глубин колодца поднялось качающееся на крюке ведро, полное холоднющей воды. Умываться ею оказалось на удивление приятно. Напоследок Дэн решил напиться и наклонил ведро. В его руку скользнуло нечто. Юноша рассмотрел находку. На его ладони лежала золотая цепочка из сплошных, в несколько рядов сомкнутых звеньев, отчего вид её напоминал чудное существо, сродни змейкам. Дэн встречал таких в далёких болотах. Лежит на камне блестящая тварь и нежится на солнце. Странник ещё раз рассмотрел находку. Теперь от его внимания не укрылся изъян красивой вещицы. У цепочки был сломан замок, а на одном из её звеньев Дэн приметил гравировку ДТА. Имя владельца? Клеймо мастера?
