Я жила по накатанной. И женатый любовник был лишь вершиной айсберга, под водой же скрывались мои страхи и вечная неопределенность. Психологи в один голос кричали, что это ненормально. Но это я понимала и так.

– Дашенька, стол накрыт!

Пришлось плестись в кухню, хотя аппетит пропал.

– Извините, я как-то даже не додумалась что-то привезти, – растерялась я, глядя на нехитрый обед, накрытый на столе под лампой с оранжевым абажуром. – Кофе есть! В дрип-пакетах, – оживилась.

– Да уж не надо кофе на ночь-то… – мягко заметила старушка.

– Точно… Ого. Десятый час. Надеюсь, я не доставила вам неудобства.

– Было дело. А-ну – лес, тьма. Где тебя, если что, искать? Думала уж, заплутала ты. Вот, возьми. Рыбка местная. Вку-у-усная.

– Наверное, ужин нужно включить в стоимость…

– Что ты! Считай, что он входит в проживание.

Надежда Дмитриевна хитро подмигнула, скидывая разом лет десять.

– Не заругают вас земляки?

– За то, что я тебя приютила? Не должны. Они в курсе, что мне позарез нужны деньги.

– Ясно.

– Что-то ты невеселая совсем. Напугалась?

– Было дело. Этот ваш Архип в открытую мне угрожал. Он случайно не уголовник?

– Он – нет. Но на вашем месте, Дашенька, я бы прислушалась. У здешних мужиков нрав крутой. Они не отступят.

– Ну, я тоже не робкого десятка.

Была бы робкого – не знаю, в какой бы сгнила канаве.

4. 2.2

Доев, я вызвалась помыть посуду и под тем предлогом, что мне завтра нужно рано вставать, ушла в отведенную мне комнату. Дел было невпроворот. Во-первых, мне нужно было разобраться с машиной. Во-вторых, разрешить вопрос о приостановке стройки. Предлог у предписания, которое мы получили, был абсолютно нелепым. Я была уверена в том, что нашим юристам не составит труда его оспорить. Мне же нужно было лишь проконтролировать их работу. Ну и понять, чем живут местные, которые так активно вставляли нам палки в колеса, что складывалось ощущение, будто им просто нечем заняться.

В последний раз, когда мы пригнали бульдозеры, они разбили палаточный городок и просидели, не пуская технику, аж неделю, сменяя на посту друг друга. Из-за такого беспредела у нас похерились все указанные в договорах сроки. Что могло обернуться реальными убытками в будущем. И потому я была настроена по-боевому.

Ночь в деревне была необыкновенно тихой и темной, лишь где-то совсем рядом журчала вода да ухали какие-то птицы. С непривычки уснуть в таких условиях удалось не сразу. Спала плохо. И снились мне изматывающие беспокойные сны. То что мама снова болеет, и мне нужно во что бы то ни стало попасть к ней, то мое первое собеседование на приличную должность, то мой новый знакомый. Точнее, его глаза…

Проснулась в холодном поту. Сходила в туалет – к счастью, он был в доме, умылась и тихонько присоединилась к Надежде Дмитриевне в кухне.

– Завтрак?

– Нет, я только кофе выпью.

Разговоров утром я не любила. Но к счастью, хозяйка не стала ко мне с ними лезть.

Заварив привезенный с собой кофе, я открыла ленту, чтобы почитать новости. Проверила чаты. К удивлению, Надежда Дмитриевна занималась примерно тем же.

– Вот это да! – спустя время вскрикнула женщина. Привыкнув к тишине, я вздрогнула, расплескав несколько капель кофе на кружевную скатерть. Словно опасаясь быть за это отруганной, прикрыла пятно ладонью. А ведь лучше было бы сразу же застирать.

– Что-то случилось?

– Как сказать! Ты только глянь на это…

– Это же новая работа Странника? – оживилась я, вглядываясь в фото, запечатлевшее граффити с весьма узнаваемым стилем.

– Пишут, что он! А ты, значит, тоже следишь за его творчеством?

– Мне нравится, что делает Странник, – покивала я, хотя у меня даже ток крови ускорился. – Но разве это не странно?