– Рано или поздно он пошлет или получит эсэмэс у себя в квартире, – сказал Браун, – а ты переведешь.

Милгрим покорно кивнул.

Они остановились в «Нью-Йоркере», на Восьмой авеню. Смежные номера, четырнадцатый этаж. Похоже, Браун питал особую привязанность к этой гостинице, поскольку они въезжали сюда не то в пятый, не то в шестой раз. Почти весь номер Милгрима занимала двуспальная кровать, напротив стоял телевизор на тумбе из ДСП. «Пиксели на облицовочном шпоне слишком крупные», – подумал Милгрим, снимая краденое пальто и садясь на край постели.

Тут появился Браун и повторил свой обычный фокус: укрепил на косяке и на двери по маленькой коробочке того же серого оттенка, что фонарь, пистолет и монокуляр. То же самое он проделал у себя комнате – все ради того, чтобы Милгрим не улизнул, пока он спит. Милгрим не знал, как работают коробочки, но Браун велел не трогать дверь, когда они там. Милгрим и не трогал.

Затем Браун бросил на покрывало в цветочек упаковку таблеток и ушел к себе. Через минуту в соседней комнате заработал телевизор. Теперь уже Милгрим легко узнавал музыкальную заставку канала «Фокс ньюс».

Он покосился на таблетки. О нет, совсем не коробочки на двери удерживали его от побега.

Милгрим поднял упаковку. И увидел надпись: «РАЙЗ, 5 мг» и дальше что-то… вроде бы… ну да, по-японски. По крайней мере, так обычно выглядит декоративный японский шрифт на упаковках.

– Эй?

В соседней комнате за открытой дверью Браун перестал стучать по клавиатуре бронированного лэптопа.

– Чего тебе?

– Что это?

– Твое лекарство.

– Тут написано «райз» и еще что-то по-японски. Это не ативан.

– Один хрен, – произнес Браун, угрожающе растягивая слова. – Тот же четвертый список Управления по борьбе с наркотиками. Ну все, а теперь заткнись.

И пальцы снова застучали по клавишам.

Милгрим посмотрел на упаковку и опустился на кровать. Райз? Первым порывом было позвонить своему дилеру в Ист-Виллидж. Впрочем, гостиничный телефон точно выключен, незачем и проверять. Тут же пришла другая мысль: попросить у Брауна лэптоп и погуглить название. На странице Управления по борьбе с наркотиками есть все наркотические средства из четвертого списка, в том числе иностранного производства. Если Браун действительно федерал, он мог получить таблетки и прямо в УБН. А надежды одолжить лэптоп у Милгрима было не больше, чем позвонить Деннису Бердуэллу.

К тому же он задолжал Бердуэллу при неловких обстоятельствах. Такая вот паршивая история.

Он положил упаковку на угол ближайшего прикроватного столика, на котором остались черные дуги от незатушенных и догоревших сигарет. Дуги чем-то напоминали арки «Макдональдса». Интересно, скоро ли Браун закажет сэндвичи?

Значит, райз…

Холлис снилось, что она в Лондоне с Филипом Раушем, торопливо шагает по Монмут-стрит к шпилю Севен-Дайлз. Холлис никогда не видела Рауша, но сейчас, как бывает во сне, он был одновременно Реджем Инчмейлом. Стоял зимний день под серым сплошным небом, и вдруг оно расцветилось карнавальными огнями: прямо на них опускалась цветомузыкальная громада космического корабля-носителя из «Близких контактов третьей степени» – фильм вышел, когда ей было семь, мать его обожала. Корабль странным образом втиснулся в улицу, словно электронагреватель для клеток с рептилиями, и они с Инчмейлом пригнулись, разинув рот.

Но тут Рауш – Инчмейл резко отбросил ее руку и сказал, что это всего лишь рождественское украшение, просто очень большое, подвешенное между отелем справа и кофейней слева. И правда, теперь Холлис ясно увидела натянутые провода, однако в окне кофейни зазвонил телефон, вернее, полевой аппарат времен Первой мировой войны; холщовая сумка была перемазана светлой глиной, как и отвороты колючих шерстяных брюк Рауша – Инчмейла…