– Про какого, мать вашу, избранного вы постоянно твердите?

Матерь Льюти предпочла уйти от ответа. Вцепившись в причиндалы гостя, взяла его руку и положила на свои крепкие ягодицы. Вторая рука легла на пышную грудь.

Грубанов от такого нежданчика немного оторопел. Это не осталось незамеченным.

– Помацай меня хорошенько, господин, – часто задышала матерь Льюти. – Я хочу почувствовать влагу… на своих ногах!

И Николай, которого не нужно было просить дважды, принялся усердно «мацать». Мацать так, как никогда в жизни не мацал! Податливые сочные прелести матери Льюти услужливо «мялись» под его руками, а сама она выгибалась и постанывала от каждого нового «прощупа»…

«Дерево» Грубанова вновь налилось березовым соком.

– Давайте, мамка Льюти, поработайте кулачком, – просипел он. – Не все же мне одному трудиться!

Но та будто не услышала. Держа мужчину за причиндалы, она, прикрыв глаза и задрав голову, продолжала со стонами выгибаться в такт его «мацаний».

Слегка обнаглевший Николай попытался засунуть пальцы эльфийке под трусики, но потерпел неудачу – бронестринги настолько плотно облегали кожу, что пробраться под них не представлялось возможным. Как говорится, в защитные трусы хрен не проползет!

– Как у вас только пзвезда не преет? – себе под нос удивился он и, убрав «мацалку» с задницы матери Льюти, с трудом расстегнул тугой замочек бронелифчика.

Грудь вывалилась наружу.

Впившись обеими руками в мясистые сиськи, мужчина подхватил их снизу, по одной в каждую ладонь, словно взвешивая.

– Реально арбузики, – ухмыльнулся он своей самой идиотской улыбкой и включил опытного альфа-самца: – Ты меня заводишь, детка! Давай, сделай что-нибудь! Ручкой, ротиком, буферами…

– Нет, – пропустив очередную пошлость мимо острых ушей, с насмешкой в голосе ответила «детка».

Внутри Николая пронесся ураган негодования, а вслед за ним в голове заметались мысли:

«Да что за хрень весь день творится?! Вот она, почти обнаженная женщина! Стоит рядом и вроде не против… но не хочет, сука! Что я делаю не так? Или она ждет, когда я приступлю к активным действиям? Ну хорошо, как знаешь!»

– Издеваешься, да? – вслух спросил он и положил руку на плечо матери Льюти. Надавил. Голосом, не терпящим возражений, скомандовал: – Вставай на колени и соси!

Но вместо покорного минета эльфийка проворно освободилась из «объятий» Николая. Отступив, игриво хлестанула его плеткой по яичкам.

– Сосать? Ну уж нет! На сегодня с тебя достаточно, – рассмеялась она. – Тем более я увидела все, что мне нужно.

– И каков вердикт? – обиженно процедил Николай, который понял, что его просто слегка подразнили, и никакого интима не предвидится.

– На избранного ты, конечно, похож мало – в одних местах слишком худой, в других – слишком толстый. Ни мышц, ни кубиков пресса… Не потекут девственные реки, короче говоря… А дружок твой слишком большой для Аполлона! Сантиметров тринадцать наверное, да?

– Вообще-то пятнадцать, – еще сильнее надулся мужчина. – Просто вода в речке была холодная! Не отогрелся еще.

Матерь Льюти засомневалась:

– Пятнадцать? Хм, а я и не заметила. Но раз утверждаешь… То тем более! У избранного должен быть намного меньше! Хотя писания могут и ошибаться.

– Все равно не понимаю, почему мы не можем перепихнуться. Я – за, да и ты вроде была не особо против… – окончательно переходя на «ты», взбурлил Николай. – Почему меня сегодня все обламывают?

– Потому что мы не знаем, избранный ты или нет.

– Объясни!

– Если ты избранный, то предназначаешься не для меня.

Грубанов нахмурился:

– А для кого?

– Для дочери богов, – как ни в чем не бывало ответила эльфийка. – Именно ей принадлежит право первой ночи с избранным.