Наконец, буксир прибыл к месту стоянки корабля, чтобы пришвартоваться и грузиться. Меня с братом, посадили в сетку на груз, и стрела корабельного крана подняла ее с баржи и перенесла на борт. Все это происходило под неутихающий вой ветра, проливной дождь и крики обезумевших от страха матерей. Нам тоже было страшно. Но мы крепко прижались друг к другу, обеими руками вцепились в мокрые прямоугольники нейлоновых сеток, раскачивавшихся из стороны в сторону. Этот ужас длился всего несколько мгновений, но запомнился на всю жизнь…

Наша мама кричала громче всех:

– Наташа! Сережа! Аааааааааааааа!

Кажется, ее крик в далекой июльской ночи, заставил навсегда сжаться от страха мое сердце.

После криков нашей мамы многие отказались от транспортировки детей в сетках. Капитан приказал спустить трап и остальных, измученных болтанкой людей, подняли на борт корабля.

Стали искать место для ночлега. Пятнадцать вновь прибывших человек. Поскольку корабль был грузопассажирский и уже имел на борту людей, то свободных мест не оказалось. После долгих поисков ночлега, на всех выделили пятиместную каюту. Страх мало-помалу всех покинул, хотелось тишины и покоя.

Каюта располагалась в трюме корабля. В ней было душно и тесно, но другого ничего командование предложить не могло. Решили спать по очереди. Измученные матери с детьми разместились «валетами» на койках и на полу. Мужчины с сыновьями мужественно переносили начавшееся путешествие на палубе, поочередно меняясь с женами на их местах.

На следующий день, взрослые и дети решили все вместе отобедать в ресторане. Вся та же мега большая компания уселась за длинный стол, накрытый белой скатертью. Вокруг сновали резвые, окутанные каким-то достоинством, официанты, одетые в белоснежные сорочки с черными бабочками. На подносах, изящно проносимых мимо, аппетитно дымились и источали сногсшибательные запахи борщи, пряные кисло-сладкие салаты из морской капусты, закуски из красной рыбы, икры.

У всех, не евших со вчерашнего дня детей и взрослых, бурчали от голода животы, разболелись головы. Дети, то и дело теребили своих матерей и отцов вопросами, шепча зловещим шепотом:

– Когда же нам принесут борщи и салаты?

Отцы ничего внятного ответить не могли, потому что и сами были в недоумении. Они, неистово вращали головами, ища взглядом официанта, который обслужил бы и наш стол. Но такового не находилось. Прошел час ожидания, начался второй.

Отцы не выдержали. Все той же инициативной группой, которая накануне остановила корабль, двинулись на поиски метрдотеля. Там и узнали причину своих голодных «мучений»: оказывается, стол банкетный и в будние дни не обслуживался. Вот если бы мы все сели поодиночке, то нас бы мигом обслужили. Еще час назад.

Именно так и поступила семья главврача части: его семья не села за общий стол, уже насытилась и была довольна. Но запомнилось, что они как-то бочком уходили из зала ресторана, явно чего-то смущаясь.

Наконец, сжалившись над голодными детьми, метрдотель перестал читать свои проповеди и дал указание обслужить стол. Тут же над нашими головами закружились официанты с подносами, быстро принесшие все заказанное. Наши добытчики и их доблестные жены получили кое-что дополнительное в белых графинчиках. Так сказать, для снятия стресса. Обед прошел весело…

Конечным пунктом нашего путешествия стал порт Владивосток. В этом городе военные разъезжались в разные стороны, к новым местам службы. Корабль шел до Владика (так его ласково называли дальневосточники) пятнадцать суток. Нам, детворе, скучно не было. Мы то и дело носились по палубе, играли в войну, в прятки. Просто исследовали все уголки судна, куда нам разрешался доступ.