Вся разношёрстная братия облепляла крайние доски моста. Детвора была примерно одного возраста. Мальчишки и их сестры, которых некуда было деть. Мальчики ловили, а сестры помогали снимать рыбу с крючков и укладывать ее в трехлитровые банки. Часам к одиннадцати вся честная братия была с уловом и начинала разбредаться по домам, сдавая добытое матерям. Позже обедали, занимались домашними делами, отдыхали и к часам к трем снова собирались в стайки для игры в «казаки-разбойники», прятки, лапту.

Но в этот раз все пошло необычно: брат с сестрой раздали малышне свой улов. Все равно дома никого нет. Предложили всем встретиться и пойти в кино в местный дом культуры. А до кино еще поесть дикой малины, которая росла вдоль дороги.

Дом культуры стоял отдельно от поселка на горе и к нему тянулась пыльная извилистая дорога. Если сойти с нее в придорожные кусты, то можно было очутиться в густых зарослях малины, уже созревшей и так и манившей своей спелостью, сочностью ягод.

Вся веселая ватага мальчишек и девчонок человек из десяти шефствовала за братом и сестрой никуда не спеша, лениво перекликаясь, топая по сыпучей, похожей на муку пыли, поднимая вокруг себя ее столбы. На земле оставались отпечатки их маленьких разнокалиберных ступней и подошв сандалий.

Наконец, все преодолели спуск в канаву и выбравшись из нее, оказались в зарослях спелых ягод. На время замолчали, набивая рты плодами, долго смакуя их аромат и вкус. Все получали удовольствие от свободы без взрослых и приятного занятия. Перед самым домом культуры детвора выползла на дорогу и медленно пошла вверх, вытирая руки о придорожную траву.

Внутри здания еще никого не было. Слышались только шлепки трафарета, которым билетерша тетя Рая, женщина лет пятидесяти, бойко и ритмично ставила отметины на серо-зеленых билетах.

– Куда вы, ребятки? Кино начнется только в пять. Погуляйте пока, – не отрываясь от своего дела промолвила билетерша. Она окинула мельком всю братию из-под сползавших на кончик носа очков и добавила:

– Какие вы все чумазые. Идите в туалет, там есть вода, умойтесь.

Малышня завалилась в туалет и стала мыть руки, лица и одновременно пить из пригоршней холодную воду, весело смеясь.

На улице было тихо. После полуденный зной спал и была та летняя ласковость и тишина в природе, когда все вдруг затихает, умиротворяется и воздух как бы висит над землей.

Разомлевшая малышня нехотя брела к озеру. Оно было за парком. Тихо, по одному взошли на помост, выступающий в глубь озера. Доски под каждым шагом детей прогибались и поскрипывали. Часть утомленных путников, испугавшись скрипа, предусмотрительно вернулась на берег.

Девочки собирали цветы. Мальчишки валялись в траве. Брат с сестрой пускали кораблики. Это была простая кора со вставленным в нее «парусом» из лопуха.

С берега подул ветер. Корабль у девочки изменил курс. Она потянулась за ним и… упала с мостка. Тело ее быстро погрузилось в воду. Брат истошно закричал:

«Нина!»

Упал на доски и стал руками грести воду к себе. Девочка то всплывала, то пропадала в толще воды.

Брат вскочил и что есть духу побежал к дому культуры. Следом протопала такая же орущая и визжащая на все лады ватага детей.

– Помогите! Нина тонет! – кричали разномастные плачущие голоса.

На их крики выбежала билетерша. Узнав в чем дело, бросилась к дороге и стала кричать и звать на помощь единственного солдата, идущего по ней. Он шел в библиотеку.

Солдат на бегу сбросил одежду, сапоги и бросился в воду. Девочка была спасена.

Мать возвращалась домой. Спешила по булыжной мостовой, предчувствуя скорую встречу с детьми. Возле дома ее догнали мальчишки: