В зале начали смеяться над незадачливым драчуном.

От чужого смеха кот рассвирепел и набросился на Номада, решив поскорее с ним расправиться.

Трое других не вмешивались в драку. Они хотели посмотреть, как их товарищ расправится с нахальным бродягой. Тем более, они не считали низкорослого Номада серьёзным противником.

Зря.

Номад поднырнул под очередной удар, и быстрым резким движением ткнул противника в солнечное сплетение. Кот сложился напополам. Следующий удар – локтем в переносицу, и противник без сознания брякнулся на пол, обзаведясь вдобавок к разодранному уху ещё и сломанным носом.

Его спутники в первый момент с недоумением посмотрели на упавшего товарища. А в следующий – одновременно набросились на Номада.

Номад отшвырнул в сторону одного мыша и пинком ноги отбросил другого, но удар высокого пса он пропустил. Удар пришёлся вскользь, но оказался болезненным. Номад успел заметить в лапе противника кастет из кожаного ремешка с металлическими бляхами.

«Вот, значит, как!» – подумал Номад, встряхнув головой. Пёс попытался снова огреть его кастетом, но Номад был уже начеку. Снова поднырнув под удар, он распрямился подобно пружине и врезал ему кулаком в челюсть, вложив в силу удара всю инерцию тела. Долговязый растянулся на полу в проходе между столами.

Грузный пёс, сидевший в одиночестве за угловым столом, с интересом следил за схваткой.

Мыш, только что получивший пинка, выхватил короткий ножик и ринулся в атаку. У Номада был старый охотничий нож, не раз спасавший ему жизнь в схватках. Но он не хотел устраивать поножовщину в трактире. Но мыш наседал, и его клинок нагло мелькал прямо перед глазами.

Номад быстро схватил ближайший стул. Удачный выпад – и лапа противника зажата между ножками стула. Номад резко повернул стул. Хрустнул вывернутый сустав. Крысёныш завизжал и выронил нож, скрючившись от боли. Номад бросил стул и ударил мыша ногой, отправив его по тому же маршруту, что и предыдущего противника.

«Так… Их было четверо. Где ещё один?»

Номад оглянулся и оцепенел. Прямо на него нацелилось дуло небольшого пистолета, который держал последний из противников – плюгавый мыш с жидкими усиками. Его глаза горели дикой злобой.

– Ну всё, тебе не жить, урод! – прошипел он сквозь зубы.

Молодая кошечка из компании молодёжи вскрикнула от страха. Мыш даже ухом не повёл. Номад стоял на месте. Бросаться на противника не имело смысла – он всё равно успеет выстрелить…

Мыш взвёл курок и уже готов был нажать на спусковой крючок. Взгляд Номада был прикован к чёрному дулу, откуда вот-вот должна была вырваться смерть.

Он даже не заметил, как пёс, до того спокойно наблюдавший за дракой, поднялся со своего места и с неожиданной для его комплекции ловкостью подкрался к мышу.

Тот почуял какое-то движение, или может просто услышал звук шагов (ведь у мышей очень тонкий слух) и в последний момент попытался обернуться. Но было поздно. Пёс врезал ему основанием кулака по уху. Удар пса оказался такой силы, что мыша подняло в воздух и перевернуло. Опрокинув ближайший стол, он грохнулся на пол без чувств.

Номад с облегчением вздохнул и опустился на стул возле барной стойки.

В зале раздались аплодисменты. Первой захлопала в ладоши хорошенькая кошечка, сидящая у окна, мгновением позже к ней присоединилась вся её компания, а затем и все остальные посетители трактира.

– Слышишь? Это ведь в твою честь, – улыбнулся грузный пёс, садясь рядом с Номадом.

– Скорее в вашу. Спасибо вам. Отменный был удар, – сказал Номад.

– Ты как, товарищ? Нормально? – добродушно спросил его спаситель. Номад утвердительно кивнул. – Вот мерзавец! – Пёс посмотрел в сторону поверженного противника. – Он бы выстрелил, с него бы сталось. Таким как он, это раз плюнуть…