Вот в этом месте он вышел к ручью. Здесь, на поляне возле самой воды он просидел довольно долго, надеясь, что учитель сам найдёт его. А потом – неожиданно сорвался с места. Следы вели прямиком к воде.

Перепрыгнув ручей, Номад обнаружил след мышонка прямо напротив того места, где тот вошёл в воду. Следы были уже не двух, а всех четырёх лап. Мышонок бежал. Неужели спасаясь от чего-то? Что же его так напугало?

Номад на время оставил след мышонка и изучил берег ручья. И ближе к лесу, на влажной земле он почуял резкий запах и увидел отпечаток когтистой лапы с тремя длинными пальцами.

След челюстника. Вот что напугало молодого мыша.

Челюстники. Два ряда длинных острых зубов, огромные когти, приземистое тело, покрытое крепкой костяной броней, длинный хвост с шипом на конце. Острый взгляд, великолепный нюх и неутомимость в поиске добычи. Большая сила, молниеносная реакция и великолепное атакующее вооружение делали челюстника самым опасным хищником здешних краёв.

Передвигались эти твари либо большими прыжками, либо ползком на брюхе. Собственно, это и был излюбленный способ охоты челюстников – незаметно подобраться к жертве и настигнуть её одним прыжком, застав врасплох. Однако если жертве чудом удавалось ускользнуть, челюстник преследовал её с завидным упорством.

Самым надёжным оружием против челюстника была пуля или, по крайней мере, стрела мощного лука. У Номада не было с собой ни того, ни другого, только меч-тесак, которым можно наносить только рубящие удары. Против костяной брони большого челюстника это может и не помочь. Номад надеялся, что до рукопашной схватки дело не дойдёт, ведь ещё неизвестно, на чьей стороне окажется победа.

След, оставленный на земле у ручья, был поистине огромным. Номаду ещё не попадались экземпляры такого размера. Вот и хорошо, что не попадались, сказал бы он в другое время. Но сейчас он должен был привести старому мастеру его ученика. Живым и невредимым.

Похоже, мышонок вовремя заметил приближающегося челюстника и пустился наутёк. Но он допустил серьёзный промах. Вместо того, чтобы скрыться в зарослях кустарника, где челюстнику было бы сложнее поймать его, он побежал на открытую местность.

Отпечаток челюстника был свежим, ещё влажным. Это случилось совсем недавно. Номад вернулся к следам мышонка и направился по ним, прибавив шагу. Ему не хотелось найти груду обглоданных костей вместо живого мыша.

По пути он наткнулся на дорожный мешок. Ученик старого мастера сбросил свою ношу, спасаясь от преследователя.

Номад мчался уже со всех лап. След вывел его к зданию заброшенной много лет назад мышиной мастерской.

Дверь была распахнута настежь. Номад тихо вытащил меч и осторожно вошёл внутрь.

Внутри стоял полумрак. Пахло пылью, паутиной и сыростью. Номад с мечом наготове осторожно продвигался вперёд.

Из дальнего конца зала доносился грохот. Номад, стараясь не шуметь, пошёл на звук.

Первым, что он заметил, был огромный челюстник. Ещё по следу у ручья Номад прикинул его размеры. Но то, что он видел перед собой, превосходило его ожидания. Столь крупные экземпляры нечасто встречались даже в Диких землях.

Челюстник клацал своими страшными челюстями. Своим гибким хвостом он яростно хлестал во все стороны, а лапой пытался что-то достать из маленького закутка между двух верстаков.

В этом-то закутке Номад и увидел того, за кем отправился. Мышонок, одетый в жёлтый плащ с капюшоном, сидел на полу. В трясущихся лапках он держал маленький нож, глядя на врага расширившимися от страха глазёнками.

Проход между столами был, к счастью, слишком узким для челюстника. И из-за того, что он никак не мог достать добычу, которую уже считал своей, хищник приходил в ещё большее исступление.