От воронья чернеет небосвод,
Клевавшего его ещё живого.
Напрасно кружат – память не умрёт.
От сердца к сердцу вечная дорога.
Да! Ни чугун, ни бронза, ни гранит,
Не смогут даже мраморы Каррары.
Лишь только память песни сохранит
В их триединстве: слов, души, гитары!
Жгут слёзы – скорбь снимает дань
И болью загоняет гвозди в доски.
Смахни слезу и, выпрямившись, встань
За соль Земли так, как стоял Высоцкий.
25 июня 1980 года
Облако
На скорой
еду
скоро,
Дорог
лохматя
гривы.
Вдоль
солнечного
бора,
Где сосны
словно
дивы.
А в небе
синеоком
Над ними
парус белый,
Плывущий
одиноко,
К кому
и в чьи
пределы?
Он мне
собрат
по духу
Без пристани,
без дома.
Я протянул бы
руку
К нему
до окоёма.
И крепкое
пожатие
Скрепило б
нашу дружбу.
У нас
одно распятье.
Другого
нам
не нужно.
Растаять,
раствориться
В бескрайней
этой дали.
Со всей
Вселенной
слиться
Бесследно,
без печали.
Август 1980 г.
Зоопарк
Мы идём по зоопарку впятером,
В двух портфелях мы с собой еду несём.
Только мы еду несём не для зверей,
А для наших голодающих детей.
На скамеечке лежит горой еда,
Бутерброды и черничная вода.
У Раисы бутерброды в двух руках,
А вода уже на маминых ногах.
Август 1980 г.
Под левый марш
Разворачивайте в марше
Бутылочный строй – по-русски.
Будем пить без ораторов и даже
Без всякой закуски.
На основании законном,
Данным Адамом и Евой:
Бутылку мы держим в правой,
А рюмку мы держим в левой.
Как океан – скатерть,
Фужеры – как шхуны на рейде.
Кто там сказал:
– Хватит?
Штрафную ему налейте!
Сегодня, согласно закону,
За пьянство карать не будем,
Печень, как клячу загоним,
Мы в назидание людям.
1980 г.
Круг воспитания
(СТАРШЕМУ СЫНУ)
Воспитывать – не есть давать,
Воспитывать – не обувать,
Воспитывать, да сытого —
Непросто вам сказать.
Когда тебе двадцать один,
И появляется вдруг сын,
И даже пусть совсем не вдруг —
Но тут кончается досуг.
И сразу нужно начинать
Воспитывать, воспитывать…
А я был явно не готов —
Ни в части дел, ни в части слов.
И начинать не мог с азов,
Не зная точно, аз каков.
Итак пошло – воспитывал,
А сын – перевоспитывал!
Науку мне преподавал
И каждый раз досады вал
Выше девятого вздымал,
Усвоил ли, испытывал.
Так проходил за годом год.
С меня сходил за потом пот.
Пусть не добился я венца,
Но сын признал во мне отца.
А то, что мне не удалось,
Я не оставил на авось
И не сказал себе я: – Брось!
Вобьётся в дом последний гвоздь,
В него придёт желанный гость,
Была бы ось!
Я знаю, что раздастся стук,
И в мир уже войдёт мой внук.
У сына кончится досуг,
И наконец замкнётся круг,
И будет сын воспитывать,
А внук – перевоспитывать.
1981 г.
«Солнце, стосковавшись без работы…»
Солнце, стосковавшись без работы,
Льётся, как янтарный мёд из сот.
Словно дети расчертили самолёты
Белым мелом синий небосвод.
Город мой, твои снега, метели,
Как из чаши, выпила до дна
И уже не гостьей по апрелю,
А хозяйкой шествует – Весна.
Зимние плотины все разрушив
Набежавшей солнечной волной,
Словно берег, захлестнула души,
Выплеснувшись радостью земной.