– Спасибо, но я ужинаю со своими соседками, – сказала Камилла, вращая ключ на пальце.

Вместе с подругами она снимала квартиру неподалеку и частенько этим хвасталась. Девушки жили весело: устраивали вечеринки, смотрели кино, ели попкорн, допоздна болтали.

Джеймс тоже отказался, сказав, что всегда ужинает перед работой, поэтому не голоден.

– А ты, Мирея? Хочешь с нами перекусить? – спросила Руби.

Ее предложение звучало искренне, но у меня не было желания его принимать. Я просто хотела купить готовой еды, добраться до дома, поужинать и завалиться спать, перед сном, может быть, посмотрев какой-нибудь фильм.

– Я лучше пойду домой, – ответила я и, увидев, что взгляд Руби слегка потускнел, добавила: – Но все равно спасибо.

– Тогда, может быть, в следующий раз, – заключил Оуэн, оглядываясь на свою девушку.

Он легонько ущипнул Руби за щеку, и она улыбнулась.

Попрощавшись, они пошли по переулку. Я смотрела, как красная шапочка Руби исчезает за углом.

– Я тоже пойду, – сообщила Камилла. – До завтра!

Она повернулась и поцокала по асфальту высокими каблуками сапожек.

В переулке воцарилась тишина. Гулкие звуки спящего города терялись среди освещенных небоскребов.

Краем глаза я поймала взгляд Джеймса, но не обернулась. Я не разговаривала с ним со вчерашнего вечера – из-за того бардака, что он устроил.

– Тебя подвезти? – долетел до моих ушей смиренный голос Джеймса, и я все-таки посмотрела на него.

Вопрос был неожиданный, ведь Джеймс со мной тоже не разговаривал. Но между нами повисла недосказанность, и, наверное, мы оба этим тяготились.

– Нет.

Можно было бы добавить что-то вежливое, но я не из тех, кто говорит «спасибо» без веской причины.

Джеймс опустил голову и кивнул. Одна рука в кармане, в другой дымилась сигарета. Он какое-то время смотрел на тротуар, прежде чем спросить тихим голосом:

– Ты все еще на меня злишься?

Я уткнулась в воротник пальто, глотая ответ.

Да. Может быть. Не знаю. В любом случае то, что случилось, мне не понравилось, и обсуждать здесь нечего. Джеймс действительно перегнул палку.

Я молчала, мои волосы заскользили по лицу, когда легкий ветерок пронесся по переулку мимо уличных фонарей и пожарных лестниц.

Он подождал немного, потом вздохнул.

– Мне жаль, что так вышло.

Я слегка напряглась.

– Зора сказала, что вчера подходила к стойке… а меня там не было. И ты ничего ей про меня не сказала, – произнес он мягким голосом. – Я это ценю. Спасибо.

– Учти, это последний раз, когда я тебя прикрывала, – ответила я, наконец заговорив. Я помогла Джеймсу, но он должен понять, что я не собиралась потакать его саморазрушительному поведению. – Я соврала ради тебя, но больше этого не сделаю. Если ты снова что-нибудь такое выкинешь, я пойду и настучу на тебя Зоре.

Джеймс едва заметно кивнул.

– У меня нет проблем с алкоголем. Я пью, только когда нервничаю или злюсь.

– Тогда ты легко с этим справишься.

Меня не волновало, что я выгляжу в его глазах злобной занудой. Речь шла о работе, поэтому я не допускала никаких компромиссов.

Джеймс скривил губы, но, когда заговорил снова, я услышала в его голосе примирительные нотки.

– Постараюсь, – сказал он, поднося сигарету ко рту.

Его ореховые глаза перехватили мой взгляд, и какое-то время мы стояли, глядя друг на друга и обдумывая услышанное. Пока наши взгляды нащупывали точки соприкосновения, неприятное напряжение между нами постепенно рассеялось.

Передо мной стоял знакомый мне Джеймс – добродушный, общительный, с веселыми глазами. От чокнутого парня, который прошлым вечером доводил меня до белого каления, не осталось и следа.

Однако кое-что меня все же беспокоило. Нужно обсудить эту тему не откладывая, хотя я предпочла бы сделать вид, что ничего не произошло.