Конечно, не тот, что пугал ее, женщину, любить которую было так легко, не восхищаться которой было невозможно. Точно не тот, что пугал ее, в чужих глазах находившую зеркала и в них смотрящуюся.

У нас с ней были одни мечты на двоих, но разные страхи.

Чтобы скрыться от пристального взгляда Камиллы, я наклонилась проверить, сколько льда осталось в морозильной камере. Не очень много. Нужно пополнить запасы, если к концу вечера я не хотела остаться ни с чем.

Посмотрев в сторону туалета, я утвердилась в мысли, что помощи ждать мне неоткуда. Из балбеса Джеймса помощник сегодня не получится.

Я стянула с плеча полотенце и приняла разумное решение обойтись своими силами.

– Не приглядишь за стойкой?

Камилла выпрямилась, а когда поняла смысл моей просьбы, озадаченно огляделась.

– А Джеймс?

Я красноречиво посмотрела на нее, и она сразу обо всем догадалась. Камилла шумно выдохнула, отчего ее челка приподнялась, и села на один из высоких табуретов, оказав мне этим большую услугу.

Я молилась, чтобы Зоре не пришла в голову неудачная мысль пройти мимо бара, пока меня нет, и быстро пошла к служебной двери. Открыв ее, я снова оказалась в лабиринте коридоров, пролегавших вдоль задней и боковых стен здания. Поправила сумочку на поясе и полубегом направилась к подсобке, где стоял большой ледогенератор, снабжавший льдом нашу барную морозилку.

Интересно, нужен ли ключ, чтобы его открыть?

Я вспомнила блестящую связку ключей, болтающуюся на поясе у Джеймса, когда он плелся в туалет.

Ну если да, тогда у этого парня нет шансов на спасение. Я макну его голову в унитаз.

– Андрас, прошу тебя…

Я чуть не споткнулась, когда услышала чей-то отчаянный голос. Сердце екнуло, а ноги прилипли к полу. Я растерянно застыла и огляделась, поняв, что в коридор совершенно пуст.

Кто это сказал?

– Нет, – был ответ.

Я напряглась, услышав глубокий тембр, чистый и звонкий, как удар плетью. Тело распознало его быстрее, чем разум, как это бывает с запахами. В щель полуоткрытой двери я увидела небольшую комнату с серыми стенами, металлическим столом у стены и шкафчиками, в которых охранники хранили личные вещи.

Я почувствовала его присутствие за дверью. Я увидела его длинную тень и дорисовала в воображении его грубые небрежные жесты, его глаза, такие светлые, что они раздражали.

Я подошла достаточно близко, чтобы разглядеть лицо одного из охранников – парня ростом с дерево, с коротко стриженными волосами, – искаженное в страдальческой гримасе.

– Мне нужна эта работа.

– Ты должен был подумать об этом, прежде чем в рабочее время уединяться с клиенткой в подсобке. Надеюсь, тебе хотя бы было весело?

Я невольно приникла к дверной щели и, опустив глаза, увидела большую подошву темного ботинка-амфибии. Прямо передо мной что-то покачивалось – из кармана его брюк свисал ремешок, похожий на брелок для ключей: черный, с маленькими голубыми камешками, в которых отражался электрический свет. Я с любопытством рассматривала брелок, когда парень шагнул вперед.

– Ну пожалуйста… – с мукой в голосе сказал он.

Я лишь частично понимала, что произошло, но это не имело значения. Парень явно был в отчаянии, в его умоляющем тоне совершенно отчетливо слышалось раскаянье.

– Ты должен стоять на входе. А тебя там не было. Почему, Стивен?.. А, ну да, – последовала театральная пауза, – ты был занят важным делом в подсобке.

– Я отошел всего на десять минут!

– Действительно…

– Умоляю тебя, Андрас. – Парень шагнул еще на шаг ближе, сдерживая отчаянный жест. Он был готов упасть на колени. – У меня куча долгов, меня могут выселить в этом месяце, если я вовремя не заплачу за квартиру. И отец болеет. Я ведь просто ошибся…