Так и промолчал, пока не пришли девочки и не позвали пить чай.
В этот раз, с колбасой и батоном, кипяток уже не выглядел настолько тоскливо, да и сами дети повеселели.
Пока чаевничали, солнце село, и за окном стало стремительно темнеть. Света, как и горячей воды, в доме тоже не оказалось. «Дичь, полная дичь», – подумала Тамара Степановна, увидев жалкие свечные огарки, собранные детьми по всему дому.
Пришла пора устраиваться на ночлег.
Единственной пригодной для этого комнатой оказалась спальня бывшей начальницы. Большую деревянную кровать госпожа Кук то ли не успела, то ли не смогла продать. На ней обосновались дети. Хотели уступить, но Тамара Степановна отказалась – устроилась здесь же в спальне, на диване, положив под голову свернутую штору. Правда, перед этим пришлось долго выбивать пыль. Второй шторой укрылась.
Кот устроился в ногах, свернувшись клубком.
Клубочек получился немаленький, но прогонять его Тамара Степановна не стала.
После бурного дня уснула она почти мгновенно.
Отчего проснулась, сразу не поняла – в комнате было темно и тихо. Закрыла глаза, собираясь спать дальше… и вдруг услышала шум – в кабинете скрипнула половица, затем послышались шаги.
Кто-то ходил там, за дверью, трогал вещи, что-то переставлял…
Тамара Степановна осторожно повернулась и увидела пробивающийся из-под двери свет.
Сердце пустилось вскачь. В дом забрался вор. А вдруг он вооружен? Что делать? лежать тихо в надежде, что он уйдет? А если он решит заглянуть сюда? Тут же дети!
В который раз она пожалела, что под рукой нет палки.
Осторожно, чтобы не заскрипел диван, встала и на цыпочках двинулась к двери. Запнулась обо что-то впотьмах, едва не брякнулась, чудом успев упереться руками в пол. Обнаружила, что запнулась за собственный сапог и, схватив его, прижала к груди – не камень, не дубинка, но все же…
Шум за дверью внезапно стих.
Тамара Степановна замерла. «Он меня услышал!»
До двери оставалось совсем чуть-чуть.
Мгновения тянулись подобно вечности…
Глава 7
Когда за дверью снова послышались шаги, Тамара Степановна не выдержала – бросилась вперед и, выскочив в кабинет, крикнула:
– Стоять!
Лазутчик – тощий всклокоченный парень – на мгновение замер, а затем кинулся к окну, выскочил в ночь и был таков.
На столе догорал свечной огарок, бардак в кабинете стал еще сильней – воришка зачем-то отодвинул шкаф. Точнее, попытался – тот оказался слишком тяжел и отошел от стены лишь частично. Тамара Степановна попыталась вернуть его на место, и тот так сердито заскрипел, что она тут же поняла, что ее разбудило.
«Интересно, что этот парень здесь искал?» – подумала она. Шкаф был абсолютно пустым. Она подошла к окну, постояла, глядя в ночную тьму, хотела закрыть створку, но увидела, что защелка вырвана с мясом.
Рассудив, что воришка вряд ли рискнет вернуться, она прикрыла окно как получилось, и отправилась спать.
И только улегшись, поняла, что предатель-кот перебрался на кровать.
«Тоже мне, помощничек, – усмехнулась она, – хоть бы усом повел».
Совесть кота все-таки замучила, но позже, – когда Тамара Степановна уже засыпала, он снова вернулся на диван.
«Ладно, – подумала она, не желая устраивать разборки посреди ночи, – утром я тебе все выскажу».
Сбыться этим планам было не суждено.
– Хозяйка, проснись! Хозяйка! – от отчаянных детских воплей сон разлетелся в клочья
– А?.. Что?.. – Тамара Степановна вскочила, озираясь по сторонам. Рядом с диваном толпилась перепуганная ребятня.
– Хозяйка, стучат! – воскликнула Таша.
– Герцог приехал! – подхватила Лия.
– Какого лешего он приперся так рано? – пробурчала Тамара Степановна, увидев, что за окном едва рассвело. После отвратительной ночи на отвратительно жестком диване она чувствовала себя так, словно попала под самосвал, а тут еще этот герцог дурацкий, чтоб ему пусто было.