– Для этого я и зову вас к себе, – мрачно произнес Макс, глядя тяжелым взглядом мимо своих собеседников. – Я покажу всю подноготную империи Скрипача. У вас будут и основания, и доказательства для того, чтобы кирпичика на кирпичике от нее не оставить. Вы же давно за Скрипачом охотитесь?

– Погоди-ка, погоди… – еще больше насторожился Молчанов, переглянувшись с таким же удивленным Прасковьиным. – Ну, с Барсом понятно – месть. А с чего это ты вдруг сдаешь нам своего хозяина с потрохами? Что это ты внезапно на путь истинный решил встать и со злом бороться? Не бывает так, чтобы матерые волки из своей чащи просто так к людям выходили.

– Некоторые волки – просто одичавшие домашние псы, – грустно улыбнулся Зорин, удивляясь, как Молчанов угадал с метафорой про волков.

Но Сергей был непреклонен:

– Одичавший пес вновь домашним уже никогда не станет. Волк никогда не примкнет к гончим, чтобы свою же стаю в капкан загонять.

– Свою стаю я никуда не загоняю! – мгновенно ощерился Макс. – Мои друзья перед законом чисты и бандитизмом никогда не занимались, ясно? Барса, Скрипача да их прихвостней сажайте, а моих ребят сажать не за что!

– Это как это у вас так ловко получилось: под крылышком у Скрипача пригрелись, а ручки ни разу не запачкали? – Голос Сергея сочился ядом.

– Уметь надо, – огрызнулся Арго. – За это меня Барсик и не любил никогда – сам-то он ничем никогда не гнушался. А я помогал Скрипачу только с легальным бизнесом.

– То есть работа бок о бок с криминальным авторитетом в твои принципы вполне укладывалась? – опять «поддел» его Молчанов.

Зорин стиснул зубы, помолчал, а потом неожиданно тихо признался:

– Раньше – да, вполне укладывалось. Пока не пострадал мой друг. Пока я не осознал, что Скрипач отбирает больше, чем дает взамен. И я больше не боюсь сражаться за свою свободу. Я хотел все уладить миром, но Скрипач мое предложение не принял.

Сказав это, Макс поднял глаза на Сергея, поймал на себе его внимательный взгляд и еще тише, но не менее веско подытожил:

– Я уже много раз ошибался. Теперь я… хочу попробовать по-другому.

Сергей не торопился отвечать и продолжал изучающе глядеть на притихшего Арго. Словно старался заглянуть в его мысли и разгадать, в чем же подвох этого неожиданно смиренного предложения. Молчал и Макс, терпеливо и невозмутимо ожидая решения. Он все еще смотрел исподлобья – сумрачно, неприязненно и настороженно, – но уже не дерзил и не скалился.

– Я думаю, гончие должны попробовать внедриться в волчье логово, – осторожно нарушил молчание Слава, которому явно пришлась по душе звериная аллегория.

Сергей помолчал еще, обмениваясь с коллегой безмолвными взглядами и таким непостижимым образом приходя с ним к одному решению. Наконец Молчанов обернулся к Максу и медленно, словно все еще раздумывая, проговорил:

– Похоже на какую-то подставу, не доверяю я тебе, салага. Но игра стоит свеч. Уж больно крупная добыча на кону… Нам нужно будет какое-то время, чтобы состряпать толковую «легенду» с новой биографией. Постарайся вести себя тихо и не наломать дров за это время.

Макс ничем не выдал своей радости, но морщинки на его лбу стали чуть менее заметны. И чтобы закрепить успех и поддержать столь желанное для него решение, он снизошел до обещаний:

– Не переживайте, вожак прикроет гончих в случае опасности.

Сергей словно ожидал от Арго этой фразы и, указав на двери реанимации, едко спросил:

– Напомни, кто кого прикрыл?

Макс зажмурился, пронзенный этим справедливым упреком. До необходимого им перемирия было явно еще очень далеко. Слава выразительно наступил Сергею на ногу, предостерегая от дальнейших неосторожных высказываний. Но утихомирить Молчанова было не так-то просто: