- Это было бы замечательно, - говорит Степанкова в своей обычной сдержанной манере.

Как такую тургеневскую на вид барышню вообще мог привлечь такой отвязный парень как Джаред? Одни его прически и фэйс-арт чего стоят. Но девушки - существа странные, а противоположности, говорят, притягиваются.

- Но самолет поздно ночью. У тебя не будет проблем?

- Конечно, не будет, - уверенно фыркаю я.

И зря…

*

- Нет, ты не поедешь, - спокойно, но категорично обрывает мой вдохновенный рассказ Никита.

- Куда?.. - хмурюсь я, не сразу понимая, о чем он.

В Кёльн с Аглаей я и не собираюсь.

- Не поедешь ее провожать. Чего ты забыла одна ночью в аэропорту?

- Так я же буду там не одна. Я буду с Аглаей.

Я настолько не ожидала такого отпора именно от Никиты, что даже не возмущаюсь, не заявляю, что я взрослая и могу сама решать, а тихо и чуточку заторможенное отвечая по фактам обвинения.

Насчет папы у меня еще были некоторые сомнения. Но не что запретит, а что начнет отговаривать, предостерегать или предложит отвезти нас. Но Никита?!

- Аглая улетит, и ты останешься одна, - он не приводит аргументы в пользу своей позиции, а лишь объясняет мне как несмышлёнышу, неспособному самостоятельно углядеть очевидное. - Ночью. В аэропорту.

- Я не останусь в аэропорту. Я вызову такси.

- Нет, не вызовешь, потому что не поедешь.

- Ты не можешь мне запретить, - улыбаюсь я, подумав вдруг, что он шутит, разыгрывает меня.

И что сейчас тоже засмеется, и инцидент будет исчерпан и забыт, но…

- Могу. И уже запретил. И, Кира, я узнаю, если ты решишь меня обмануть.

Узнать действительно нетрудно. Эти новые дома, оснащенные видеокамерами по всему периметру, совершенно не оставляют никакой неприкосновенности частной жизни. И Никита знает, как подключиться к нашим домовым камерам. Не записи, конечно, посмотреть, но наблюдать онлайн - а я сама сказала ему, когда у Аглаи самолет - он вполне может заморочиться. Принципиальности ему не занимать, уж это-то я знаю точно - испытала на собственной шкуре. И даже сейчас, спустя два с лишним года с того конфликта, мне не хочется об этом вспоминать.

- И что будет, если я все же решу поехать? - спрашиваю осторожно.

- Ты не захочешь это узнать, - говорит он, глядя мне в глаза серьезным взглядом, и потом выходит из машины.

Обходит ее и открывает мне дверь.

- И, пожалуйста, давай больше не будем об этом.

Кивнув, я вкладываю свою руку в его и вылезаю из "Форда".

А в голове жужжит, усиливаясь с каждой секундой, навязчивая мысль: "Почему он не предложил мне поехать со мной? Это же проще, чем запретить"…

2. Глава 2 Интрига

- Да ладно ты, не парься, - отмахивается от моих неловких извинений Степанкова. - Я сама прекрасно доеду. Это же аэропорт, а не пиратский корабль.

- Но мне самой хотелось…

- Не ной. Хотелось - расхочется. Чего долго думать над тем, что ты не можешь изменить? Забей.

- Забила, - я пытаюсь улыбнуться, но фейлю и вздыхаю. - Да просто обидно, что ты оказалась дальновиднее меня.

- Я знаю парней.

- Ты кто? Они сами себя не знают, - смеясь, я возвращаю ей желтый текстовый маркер, которым выделяла важный параграф в конспекте.

Забрав сумки, мы последними покидаем лекционный зал.

- До свидания, - говорю щеголеватому профессору, с которым у нас взаимная симпатия.

- До свидания, Кира.

На следующей паре у нас второй иностранный, и мы расходимся по разным этажам - Аглая посещает немецкий, а я в школе выбрала испанский. Или, скорее, он меня выбрал.

В самом начале диалогового практикума я слышу, как в рюкзаке вибрирует телефон, но игнорирую его до выполнения задания в паре с соседом по парте Виком. Видимо, его рождение стало для родителей неприятным сюрпризом, иначе чем объяснить тот пофигизм, с которым они выбирали ему имя? Нужно очень не любить собственного сына или даже мстить ему за что-то, чтобы назвать его Викентием. Серьезно?! Из всех мужских имен в мире выбрать вот это?!