Аналогичное разделение наблюдается и в большинстве стран английского права (Австралия, Англия, Индия, Канада и др.), где уголовное преследование осуществляет служба Директора публичных преследований (или Национальная служба уголовного преследования), а прочими юридическими делами государства занимается ведомство Генерального атторнея (примечательно, что английское слово “attorney” и испанское “procurador” переводятся одинаково как «поверенный») или иное специальное ведомство (служба Генерального солиситора).

Чтобы рассматривать обобщенно и не путать эти ведомства в русскоязычном сравнительном исследовании нужен соответствующий понятийный аппарат, хотя бы условно и очень приблизительно отражающий суть различий.

В связи с этим полагаем уместным и целесообразным обобщенно обозначать в дальнейшем первый тип органов как «уголовная прокуратура» (специальный орган уголовного преследования). В данном случае определение «уголовная» указывает именно на основную сферу деятельности и охватывает целый ряд иных функций, которые не сводятся лишь к поддержанию обвинения или осуществлению уголовного преследования как такового.

Органы, которые осуществляют разнообразные прокурорские (с точки зрения российской системы) функции вне уголовно-правовой сферы для целей сравнительного исследования мы будем условно обозначать как «неуголовная прокуратура». Как правило, в число таких функций входят представительство государство в судах по гражданским, административным и конституционным делам, юридическое консультирование правительства, иногда также защита законности, конституционного строя и прав человека. В силу такого разнообразия и вариативности функционала этот тип органов невозможно обобщенно обозначить по профилю деятельности, например, как «гражданскую» или «надзорную» прокуратуру.

Применительно к ряду стран Латинской Америки (и некоторым другим) также можно говорить о существовании там «правозащитной прокуратуры» (в Аргентине этот термин вообще закреплен на законодательном уровне).

Таким образом, для целого ряда стран с точки зрения сравнительного права «прокуратурой» следует считать не какой-то один орган, а совокупность разнопрофильных органов, между которыми существуют отношения независимости, автономии или подчинения (иногда это называют «горизонтальной децентрализацией»).

В некоторых случаях наряду с собирательным понятием «прокуратура» представляется уместным (и более точным) оперировать понятием «органы, выполняющие прокурорские функции».

К таковым могут быть отнесены:

– службы государственного обвинения (уголовного преследования);

– министерства юстиции (если они непосредственно осуществляют государственное обвинение);

– органы юридического представительства государства;

– органы надзора за законностью;

– независимые антикоррупционные органы;

– правозащитные органы (если они наделены специальными властными полномочиями). Вторая «терминологическая» проблема сравнительного исследования связана с тем, что в отечественном сравнительном правоведении сложилась традиция считать, что институт прокуратуры существует только в странах романо-германской и социалистической семей права, а в англо-американской правовой семье, в лучшем случае, – лишь его «аналоги».

Когда-то давно такой подход действительно имел определенные основания, но за последние десятилетия в самой Англии и большинство ее бывших колоний были созданы самостоятельные ведомства, наделенные различными функциями по уголовному преследованию. Как бы необычно (для нас) они ни назывались, но по сути являются прокурорскими органами в их широком сравнительно-правовом понимании. Как, впрочем, и сами атторнейские службы.