– Вик, ты будешь принимать участие в любом эпизоде, который пожелают увидеть зрители, – ответил Олег Юрьевич.

Его голос, сладкий и спокойный, усыплял. Виктор зевнул, но тут же снова быстро заморгал.

– Я… Я… Я не репетировал, – развёл руками Виктор, не понимая, что несёт.

– Не волнуйся. От тебя требуется только присутствие, поэтому всё получится.

Крис снова расхохотался. Этот парень определённо не нравился Виктору.

– Кстати, сегодня «День колодок». Крис, подготовь сцену к первому действию. Мы начинаем, – добавил Олег Юрьевич.

Лицо Криса сразу превратилось в безэмоциональный кирпич с хищными глазами. Крис удалился, ловя на себе любопытные взгляды посетителей. Босые ноги Виктора буквально примёрзли к полу.

– Всё будет хорошо, – Олег Юрьевич похлопал Виктора по плечу.

Но Виктор так не считал. Что-то внутри сжималось и разжималось, сковывая дыхание, а после прикосновения администратора по телу побежала дрожь. Капли пота выступили на лбу. Тем временем появился Крис. Он нёс несколько досок.

Крис установил две доски друг напротив друга. Ещё одну доску вставил между ними. Теперь на сцене стояла уродливая буква «Н». Виктор заметил на перекладине округлое отверстие посередине сверху. Крис поднял оставшуюся доску с холодного пола. На ней тоже был округлый вырез посередине, и две выемки поменьше по бокам.

«Могли бы найти доски без дефектов», – мелькнуло в голове Виктора, но эта мысль сразу испарилась. Буква «Н» неспроста на сцене. Ещё одна доска неспроста в руках Криса.

Зрители отвлеклись от разговоров, сосредоточив внимание на букве «Н». Какая роль в данном действе отведена Виктору?!

– Я готов, – сообщил Крис, и ехидная ухмылка растянулась на его лице.

– Иди на сцену, – скомандовал Олег Юрьевич.

– Я требую объяснений! Что происходит? – завопил Виктор.

Зрители оглянулись. С уст некоторых сорвались злорадные смешки. Внутри заныло нехорошее предчувствие. Виктор уже не стеснялся собственной слабости и беспомощности. Возможно, когда выяснится, что страх был напрасным, он пожалеет о том, что вёл себя, как неопытная девчонка наедине с мужчиной, но сейчас… Сейчас он должен убедиться, что его жизни ничего не угрожает.

– Сегодня среда, а значит, ты с помощью Криса развлекаешь гостей, – пояснил Олег Юрьевич.

Спокойные нотки голоса администратора лишь усилили волнение.

– Объясни… Объясните м-м-не, ка-ка-ко-ва моя роль в э-этом спек-та-та-кле, – потребовал Виктор.

Его голос дрожал. Виктор чувствовал себя загнанным диким зверем, на которого смотрят ружья охотников. Последнее мгновение жизни длится вечно, но ты готов зацепиться за него и тянуть… Тянуть, как жвачку, пока белая плоть не лопнет и не раздастся выстрел.

– Проходи на сцену. На долгие объяснения нет времени. Крис играет палача, а ты – узника. Не волнуйся. Никого вреда твоему здоровью не будет причинено.

Голос Олега Юрьевича стал жёстче. Любой бунт подчинённых не одобряется. Виктор повиновался. Ему хотелось броситься прочь к двери, из которой он вышел несколько минут назад. Если потребуется, вырубить охранника, и бежать вверх по холодной лестнице, пока здание «Старого замка» не окажется сзади.

Но Виктор пошёл вперёд, виновато опустив голову. Внимание зрителей теперь приковано к нему. Он чувствовал на спине десятки взглядов, жаждущих зрелищ. Он беззвучно умолял их уйти из зала. В этом случае ему не придётся играть роль узника.

Виктор поднялся на сцену. Буква «Н» была совсем рядом и казалась ещё более уродливой. Крис подмигнул Виктору, и в животе заурчало – то ли от страха, то ли от голода.

«Крис играет роль палача, а ты – узника…», – до Виктора начал доходить смысл слов Олега Юрьевича. Крис будет издеваться над Виктором, а зрители заплатят бешеные деньги, чтобы посмотреть на чужие мучения. Никто не встанет на защиту узника. Все будут требовать новых наказаний. Для всех присутствующих он – тряпичная кукла, с которой можно делать всё, что угодно, а поутру кинуть ему гонорар, сумма которого никогда не покроет физического и морального ущерба.