Калмыковцам Тудаков говорил: «Надобно всем непременно идти в Гурьев, там место крепко, да и хлеба много». Он уверил, что в Гурьеве можно «построение загородное сломать и сделать острог, а для пушек и пороха ехать в море и разбивать суда». Тудаков предлагал также третий вариант: «в Гурьеве детей и жен оставить, а самим идти на помощь Пугачеву».

Однако калмыковцы колебались. Ведь до приезда Тудакова там побывает с «увещевательными письмами» посланец Уральска Витошнов. Когда же беднейшая часть казаков уже готовилась к уходу в Гурьев, полковник Матасов, «собрав старшин и согласной стороны казаков, их злой совет пересек». Таким образом, Гурьев поддержки не получил.

Между тем корпус Кандаурова подвигался на город. Сопротивление оказалось безнадежным: каратели имели десятикратное численное превосходство. Неустойчивая часть казаков склонила Струняшева к капитуляции (2 мая).

Начались расправы, многих повстанцев, заковав в кандалы, отправили в Яицкий городок, где их ждали следственные пытки и виселицы. Струняшев умер в тюремных застенках Яицкого городка.

Преследовались родственники повстанцев, конфисковались их имущество, рыболовные суда. Некоторые из участников восстания бежали в глухие степные места, скрывались у дальних форпостов.

Казнь Емельяна Пугачева в Москве на лобном месте Красной площади: «Прости народ православный!» (Е. Пугачев)

Начались облавы. Из степи и лесов в Уральск тащили всех, даже семидесятилетних отшельников-раскольников. По крепостям и форпостам были воздвигнуты «виселицы, глаголья и колья».

В Гурьеве насилия продолжались столь долго, что даже князь Г. Потемкин, этот ревностнейший слуга императрицы Екатерины II, в письме к А. В. Суворову вынужден был высказать свое недовольство. Тем не менее, казаки оказывали глухое сопротивление еще и в 1775 году. В мае месяце этого года в Гурьеве поднялась большая паника, в связи со слухами о появлении на Каспии значительных отрядов повстанцев под предводительством атамана Заметаева.

Таким образом, выступление повстанцев нижних форпостов и крепостей, где была сосредоточена беднейшая часть яицкого казачества, различного работного люда и бурлаков, вылилась в более последовательную антикрепостническую борьбу. Поэтому Пугачев рассчитывал вновь собрать здесь ядро казачества, привлечь бурлаков восточно-каспийского побережья и, поднимая казахскую бедноту, – попытаться снова развернуть мощное наступление против дворянской монархии.

В. Костиайнен, ст. инструктор областного комитета по культуре

Не безынтересны отрывки из труда Петра Симона Палласа «Путешествие по различным провинциям Российского государства» (Санкт-Петербург, 1773 год, том 1).

В 1769 году автор проехал по Уральскому тракту, связывавшему Гурьев не только с Россией, но и со Средней Азией, Сибирью. В своей книге, описывая путешествие из Уральска в Гурьев, П. С. Паллас объясняет историю географических названий всех встречавшихся на пути населенных пунктов, преимущественно сохранившихся до наших дней, хотя зачастую и в ином написании или произношении, рассказывает о быте местного населения…

«1769 г., августа с 1 по 12 число. …Отправился из Яицкого городка в Гурьев…

Возвращение с плавни

Крепость Индерских гор, 14 верст (территория нынешней Гурьевской области). … стоит на высоком, весьма выгодном месте, подле лощины, укреплена обширною бревенчатою стеною, и больше населена, нежели крепость Калмыкова, …в ней нет церкви. Здесь находится есаул, хорунжий и 60 человек казаков, в числе коих больше трети калмыков и татар.