– Влада, – отвлёк голос полковника. – Одолжи чарофон? Спасибо, – пара нажатий и отрывистые фразы. – Через четверть часа, у Таганки… полный комплект… угу… да… отбой.

Виртуозно лавируя в потоке машин, полковник за каких-то десять минут выбрался из вечерних заторов. Но всё равно, к месту встречи подъехали на пару минут позже. Тощая фигура у края дороги вызвала у Соболева вздох облегчения, а вот я напряглась. Было что-то не так… интуиция не то, что шептала, она вопила и орала аки пожарная сирена.

– Не останавливайтесь. Уходите в другой ряд, и проезжайте мимо.

– Но…

– Мимо! – зашипела я.

Выругавшись сквозь зубы, Соболев, аккуратно свернул в другую полосу. И остановился в нескольких десятках метров от ждущей нас фигуры.

– Почему?

– Не знаю. Интуиция.

– Влада! Это проверенный человек! Я …

– Смотрите! Он собирается звонить кому-то, и явно не нам. – продемонстрировала молчащий чарофон.

– Да твою ж …

– Поехали, – швырнула чарофон через окно в мусорную урну.

Выбирались из центра города в молчании. Соболев был явно зол. А я, достав оставшийся чарофон, набрала пару сообщений.

– Около той билетной кассы. Снизьте скорость, но не останавливайтесь, – указала на круглое, увешанное афишами строение, открывая окно.

Как только мы поравнялись с будкой, стоящий мужчина вытянул руку с зажатым в ней пухлым вещмешком. Миг, и мешок в моей руке, быстрый взгляд в такие родные и любимые глаза, в которых плескалась тревога. Подмигнула. В ответ кулак прижался к мужской груди.

– Вперёд, – скомандовала полковнику, внимательно следившему за ситуацией.

– Вы близнецы?!

– Да, – начала рыться в мешке.

– Куда едем?

– Покружите по городу, – помахала рукой. – Ну что мне вас учить что ли?

Записка нашлась в одном из кармашков: «Не знаю, куда ты вляпалась в очередной раз, но дело мутное. Твой кабинет опечатан. На квартиру и дачу не суйся. Мы все «в шоке» от того, что ваших тел не нашли. Подозревают всякое. После того как от нас ушли, мама нашла пару занимательных вещиц… «Горюем и страдаем» вдохновенно. Но без перегибов. Всё что просила собрал. Добавил от себя пару пустых чарофонов и наличных.

В последнюю нашу встречу он говорил что-то про Шишов мост. Не знаю, чем это тебе поможет. Береги себя. И возвращайся. Храни тебя Род. Дай силы Перун».

– Двигаемся в сторону Алешино, – сказал я, щелкая пальцами, сжигая записку брата.

– Хорошо. Может поведаете, откуда у вас такие навыки? Много шпионских романов читали?

– Романы…– хмыкнула я. – Лучше уж были бы романы…

– Серьёзно?

– Угу…

– Поделитесь?

– Первый раз нас с братом похитили, когда нам было по четыре года. Няня везла нас на дачу…

– Похитили?

– Да.

– Почему?

– Почему нас похитили?

– Ну да. Это очень странно. У нас не какие-то там Европы, и не Америки, детей не принято похищать.

– Моя фамилия Гордеева.

– Я знаю. И что?

– Богдан Александрович Гордеев – мой отец.

– Гордеев… Гордеев… – нахмурил брови пытаясь вспомнить полковник. – ГОРДЕЕВ?! Тот самый Гордеев?! Боярин Гордеев?! Алмазный король!

– Да.

– Твою ж…!

– Не надо.

– Простите… неожиданно, просто. И? Вы рассказывали, что вас няня везла на дачу.

– Угу… было страшно, очень. Они убили всех… няню, возницу, охранника. А нас пытались вывезти из страны… не знаю, что пошло не так, но они нас бросили на одном из капищ, близ границы… мы провели там почти сутки.

– Ни шиша себе! – выдохнул Соболев.

– Угу… большой и серьёзный дядя, с молниями в глазах, обещал нам, что всё будет хорошо, что мама с папой скоро придут, и плакать не нужно… а пока мы спали, гладил по макушкам. Родители нашли нас спящими в обнимку. Следующая попытка была через три года… А потом ещё одна, через год. И тогда папа психанул… мы уехали в тайгу. Это были прекрасные и спокойные десять лет. Хотя к гнусу я так и не смогла привыкнуть.