Я радостно сбежал со ступенек, но сразу же остановился.
«Блин, бабуля же сейчас отоварится, и ей надо будет обратно идти…» – пронеслось в моей голове. Было очевидно, что самостоятельно – да еще и с наполненной сумкой – она даже ступеньки не преодолеет.
Я решил ее подождать.
Наконец дверь начала приоткрываться, и бабуля стала пробираться через проем. Она увидела меня и посмотрела вопросительно.
– Давайте я вас уж и до дома провожу.
Бабуля задумалась…
– Да нет, спасибо, я как-нибудь сама.
Но, приблизившись к первой ступеньке, бабуля сдалась.
– Вообще-то, я тут совсем рядом живу…
Мы в обратном порядке прошли мимо трещины с одуванчиком, окурка, пятен голубиного помета, трещинок с клевером. Дошли до сложного спуска с бордюра. Но и его удачно преодолели. Бабуля крепко держалась за мою руку, а я держал ее сумку с коробкой кефира, буханкой хлеба и пачкой гречки.
– Инсульт у меня был несильный – я его на ногах перенесла. Но вот ноги с тех пор как ватные. Нет, вы не думайте, я не паралитик какой-то, я нормально себя обслуживаю. Мне просто разойтись надо. А если засиживаюсь долго, то они опять перестают слушаться.
Я посмотрел на часы. Время пробежки было уже позади. Душ можно очень быстро принять.
– А вы очень симпатичный молодой человек! Меня, кстати, Марья Фёдоровна зовут, – кокетливо представилась Марья Фёдоровна. – Я в тринадцатом доме живу – в четвертом подъезде!
О Боже! В тринадцатом! В крайнем подъезде!!! Да тут еще метров семьдесят, не меньше!
– Вчера дождь был, ветер, холод. Ну, вот я и поленилась из дому выходить. Так целый день дома перед телевизором и просидела. А теперь вот жалею. Ноги-то после вчерашнего не слушаются.
«В душ можно ведь и вовсе не ходить – я же не бегал! Но я, пожалуй, еще и опоздаю сейчас…»
– Тут можно, в принципе, через дворик пройти…
– Давайте через дворик! – быстро отозвался я.
– Но, вы знаете, там бордюр… Высокий. А я сегодня не сильна на бордюры взбираться.
Голубь пьет из оставшейся после вчерашнего дождя лужицы. Рядом скачут воробьи. На асфальте написано: «МАША». Рядом лежит окурок. Я достаю телефон и набираю номер. Мне не отвечают, и я набираю снова.
– Молодой человек, если вы торопитесь, так идите! Чего время на меня тратить?
Я задумался. Мы уже набрали скорость – каждый шаг Марьи Фёдоровны был не меньше, чем полстопы, а паузы между шагами становились все короче. Жалко было терять такую скорость.
– А на каком этаже вы живете?
– На четвертом.
Меня охватило отчаяние.
– Но только я домой сейчас не пойду. Я сяду около подъезда, передохну чуток, а минут через сорок как раз Зоя Паллна на прогулку выйдет – так мы с ней еще по двору погуляем.
Эти слова меня немного порадовали. В конце концов, можно сослаться на пробки, час «пик», заторы в метро… Двадцать минут – не такое уж и страшное опоздание. Хотя в этой майке и в шортах нельзя…
– Надо больше гулять, молодой человек, больше двигаться. Движение – это жизнь! Запомните это, молодой человек! И берегите свои ноги! Не давайте им прозябать – пусть ходят, бегают везде… Уж мне-то поверьте! Уж я-то знаю!
Я в последний раз посмотрел на часы…
Сны о бабушке
СОН ПЕРВЫЙ
Первый сон самый частый. И самый тревожный.
Я сижу в гостиной своих покойных бабушки и деда. Я сижу за круглым столом, инкрустированным разными породами дерева: на столе изображены цветы и листья, очень красивые. Бабушка купила его с первой пенсии, чтобы за ним сидели внуки, шумно переговариваясь, жадно поедали черешню, а потом, выскакивая из-за стола, чтобы убежать скорее во двор к друзьям и к играм, не ударялись своими нежными телами об углы стола.