- Понял, - вздохнул Лушка и послушно поплелся домой. Без возражений. А Гирем тихо рассмеялся. - Пацану нужна мужская рука, Елянка. Бедовый он у тебя растет. Мелкий, а гордости, как у принца. Не справишься одна.
- Справлюсь. - Его слова про принца помогли мне собраться силами, отлепиться от него и сделать шаг назад. - Спасибо за помощь, - неловко улыбнулась я.
Одной было одиноко. И холодно. Хотелось обратно в его объятия.
Я закуталась в шаль и, качнувшись всем телом, шагнула в сторону дома. Первый шаг всегда самый трудный. Я-то помню...
- Еляна! - окрик Гирема заставил меня остановиться и обернуться. - Если тебе нужна будет помощь, - он не договорил. Но мы оба все поняли. Я кивнула. Он улыбнулся, - я буду ждать. Помни.
- Я буду помнить, - выдохнула я тихо, глядя, как Гирем покачиваясь от хмеля шел по площади. - Буду помнить, - прикусила губу. Подняла глаза к небу, чтобы не расплакаться. Я должна быть сильной.
Когда я вернулась, Лушка уже был дома. Сидел за столом и жевал пирог.
- Мам, - улыбнулся он увидев меня. - я и тебе тоже принес. Вот этот я стащил у какого-то хлыща. А вот этот у дядьки Жерена! И он даже не заметил!
Я вздохнула, села с ним рядом и откусила кусок от ворованного пирога. Как же все изменилось. Если бы свадьбы Селесы случилась в прошлом году, все было бы по-другому. А сейчас...
Наша прошлая жизнь во дворце казалась не настоящей. Как будто бы это был сон. Очень длинный, сон, который развеялся как дым, стоило только проснуться. Лушка тогда был слишком мал. А я была не совсем я.
За год мы привыкли к новой жизни. И она была не плохая. Мы больше не голодали. Не мерзли. Мы были вполне довольны. Несложная, денежная работа. Налаженный быт. У Лушки свои друзья. У меня Селеса, Жерен, Нюнь... И у меня мог бы быть Гирем.
Еще несколько дней назад мечты Селесы о добрососедстве казались мне смешными. Но сейчас что-то изменилось. Я вдруг подумала, что это и правда было бы хорошо. И так захотелось сдаться... смириться... остановиться и никуда не ходить.
Я как будто бы снова стояла перед открывшимся провалом, ведущим в темные коридоры замка. Только теперь за мной не гнались убийцы, на кону больше не стояли наши с принцем жизни. У меня было время подумать. И, самое главное, я знала, что впереди будет трудно. Так трудно, что я сто раз пожалею, что сделал этот шаг.
Я закрыла глаза. Желудок скручивало от страха. Очевидно, наша нынешняя жизнь не такая плохая, чтобы так легко от нее отказываться. «Очевидно — самое опасное слово!» - всплыли в голове слова отца Елены Анатольевны. Я вздохнула. Медленно, оттягивая первый шаг, доела пирог.
- Сынок, - старательно растянула губы в улыбке, - ты помнишь, как мы с тобой решили притворяться другими людьми, чтобы никто не догадался, кто мы на самом деле?
Лушка кивнул, настороженно глядя на меня. Он чувствовал какой-то подвох.
- Теперь, когда мы остались в доме одни, мы можем иногда быть самими собой... Здесь... когда нас никто не видит. Когда мы с тобой вдвоем.
- Мам, - он вздохнул и положил на тарелку недоеденный кусок, - а может не надо? Мне нравится быть Лушкой. Это гораздо веселее и легче, чем...
Он запнулся, так и не произнеся свое имя.
- Да, я знаю, - обняла его и прижала доверчиво прильнувшего мальчишку, - Лушкой быть проще, чем принцем Фиодором. Но мы должны... Ради отца... Ради наших предков...
Лушка вырвался из моих рук и отодвинулся на край скамьи.
- Но я не хочу! Не хочу быть принцем! Я хочу быть вором! Как Гирем! - отчаянно закричал он, с мольбой глядя на меня.
Все мальчишки Нижнего города хотели быть ворами. Как Гирем...