Сердце сердца бежит. О, прости!
Так и бросят средь снежной метели,
А метель замела все пути.
Люди! Что ж? Тишина лишь лесная.
К сердцу бьет неутихшая кровь.
Только Бог, только Он и узнает
Ваши слезы, тоску и любовь.
1925
Жене
Ты разрешила жребий твой высокий.
Когда его раздался первый крик:
Алешенька к груди твоей приник
И жадно пьет живительные соки.
30 декабря 1925
Люди идут и думают
Люди идут и думают —
Каждый – про себя.
Лица у всех угрюмые.
Словно живут не любя.
Я же люблю вселенную.
Каждый атом люблю.
Душу ль мою нетленную
Здесь на земле загублю!
Нет. Для любви и нежности
Разве не стоит жить? —
Чтобы потом в безбрежности
Не умирая парить.
24 апреля 1926
Преображение
Нет, сердце мое не закрылось
Для песен и нежных слов.
Я в церкви взошел на клирос.
Чтоб шесть прочитать псалмов.
В тот вечер душа захотела
Улететь в небозвездную высь.
Я не чувствовал бренного тела.
Не томила не дольная мысль.
И весь трепеща в молитве
О тебе и сыне моем.
Я увидел на звездном жнитве
Христа с золотым серпом.
Колосья – то были звезды.
А серп – то месяца лик.
Как радостно капали слезы.
Когда я к траве приник!
В тот миг я был полон тобою.
О нежный мой друг – жена!
Фаворскою светлой тропою
Пройти наша жизнь должна.
20 августа 1926 н./ст.
С польского
M. Д. Б[еляееу]
Что на сердце грустно?
Что опять оно
Снов невоплощенных.
Тщетных грез полно?
Стонет песня-греза.
В сердце грусть-печаль.
Вздох мой уплывает
Невозвратно вдаль.
Снова налетели
Чары юных дней.
Пламенных желаний.
Призрачных теней.
Тщетны все желанья:
В вечной тишине
Навсегда умолкнем
В непробудном сне.
1926
Медовая песенка
У отца Василья
Пасека и мед.
Много и усилья.
Много и хлопот:
Раннею весною
Караулить рой.
Чтоб не скрыться рою
С маткой за горой.
И поймать в лукошко.
Посадить в домок.
(Для гостей – немножко —
Должен быть медок.)
И они, вощину
Превративши в сот.
Полетят в долину
Соберут в ней мед.
И с цветочной данью
На подлет улья
Чуть не без дыханья
Упадет семья.
Конец ознакомительного фрагмента.
Купите полную версию книги и продолжайте чтение
Купить полную книгу