Особую роль в реализации функций государства занимает уголовное судопроизводство, то есть государственный аппарат, призванный взаимодействовать с теми членами общества и их объединениями, которые выходят за рамки правомерного поведения в этом обществе. При этом в отличие от приверженцев идей правового нигилизма как своеобразного отражения очевидного рассыпания, распада мира как связного целого, как единства, в котором есть место человеку и как следствие, неприятия права в том виде, в котором оно существует, но не отказ от права вообще[47], – такие объединения способны оказывать нелегитимное давление на лиц, которых государство в силу их должностных обязанностей и гражданского долга наделяет доверительными полномочиями. Методы такого давления заключаются в применении самочинного принуждения и непозволительного стимулирования.

Очевидно, что на первоначальном этапе развития права основным методом осуществления государством своих функций являлось принуждение, постепенно дополняемое методами стимулирования и убеждения[48]. При этом в демократическом обществе, где присутствует осознанная свобода выбора, в котором общественный договор, как негласный свод правил, действующий наравне с нормами морали, формирует общественные взаимоотношения, важное место занимают и методы стимулирования, не связанные с материальным или моральным стимулированием, а определяемые предоставлением гарантий нормальной жизнедеятельности.

Так еще А. С. Прудников относил к основным угрозам безопасности личности «… факты террора в отношении представителей органов государственной власти и местного самоуправления, потерпевших и свидетелей по уголовным делам…что… становится препятствием к нормальной деятельности…»[49].

Сущностное содержание института государственной защиты не следует отождествлять с сущностью совокупности нормативных правовых актов, наполняющих этот институт. Такие нормативные акты определяют правовой порядок обеспечения безопасности, социальной и юридической поддержки лиц, принимающих участие в отправлении правосудия. При этом суть института государственной защиты в целом заключается в стимулировании надлежащего выполнения участниками уголовного судопроизводства своих должностных обязанностей и гражданского долга. Так, еще А.Ф. Кони справедливо отмечал, что к судье «…следует предъявлять высокие требования не только в смысле знания и умения, но и в смысле характера, но требовать от него героизма невозможно. Отсюда происходит необходимость оградить его от условий, дающих основание к развитию малодушия и вынужденной угодливости».[50] Аналогичный подход возможен и к лицам, которые обращаются за помощью в правоохранительные органы или иным образом участвуют в уголовном судопроизводстве. Как отметил в своем обращении к сотрудникам МВД России Президент Российской Федерации В.В. Путин, «…люди, которые обращаются в органы МВД за защитой своих прав, собственности, должны получать реальную помощь. И низкая раскрываемость преступлений, безнаказанность преступников не способствуют восстановлению справедливости, негативно сказывается на общественном доверии к структурам правоохранительных органов, да и государства вообще».[51]

Изучение проблемы правового регулирования обеспечения безопасности лиц, подлежащих государственной защите органами внутренних дел Российской Федерации, предполагает необходимость анализа основных понятий и категорий исследуемой проблематики с точки зрения их юридической природы и с учетом объективно присущего им полисемантизма.

В начале своего формирования каждая из отраслей научных знаний развивается самостоятельно, разрабатывая свой понятийный аппарат, стремясь к значительному обособлению, а в некоторых случаях и к изоляции от других областей, при этом интеграция полученных знаний всегда оставалась прерогативой философии.