А с другими людьми, особенно незнакомыми, всё было гораздо сложнее. Иногда приходилось гадать, что же у них на душе. Расплетать запутанные узоры.

– Круто! Я очень рада за тебя, Ань!

Денис скептически хмыкнул.

Ну конечно, да она была готова вцепиться подруженьке в волосы. Прямо сейчас. Едкая злость разъедала эту девчонку изнутри…

Почему Спичка злится?

Зависть? Досада?

Напоминало большие лопающиеся пузыри на поверхности болота. Интересно, почему? Может, стоило послушать, о чём они говорят, хотя бы, как говорил Макс, из научного интереса, но Денис уже отвлёкся от них и смотрел в другую сторону.

В переплетениях чувств детей легко было разобраться, хоть и не всегда. Злость, испуг, радость – яркие и однозначные эмоции проще уловить и распознать. Гораздо легче, чем читать дурацкие книги или учить дроби. Со взрослыми было сложнее – слишком у них всё запутано. И чем человек старше, тем запутаннее. Они постоянно притворялись, сбивали с толку всех вокруг и самих себя, затем сами же не могли понять, чего они хотят, а их эмоции напоминали насмерть спутавшийся клубок ниток.

Многие девочки в его классе уже вовсю закручивали свои собственные клубки; в простые и отчётливые нити страха или радости вплетались новые и новые нити, иногда потрёпанные, иногда совсем короткие и часто неожиданно обрывающиеся, пропадающие и сменяющиеся другими, ещё более загадочными. Должно быть, это значило, что девочки взрослеют. Ира говорила, что они взрослеют раньше мальчиков. И зачем им это нужно? Неужели им так скучно живётся?

Миг – и всё как отрубило. Денис вздрогнул и обвёл класс растерянным взглядом: нет, ничего. Образы исчезли. Будто в голове что-то отключилось. Он словно лишился чего-то важного. Будто зрение вдруг стало чёрно-белым. Или кто-то вырубил проектор в кинотеатре, и зал погрузился во мрак. Тем не менее Денис быстро привыкал к «слепоте», а потом мог не сразу осознать, что «волны» вернулись.

До того, как они с Максом познакомились, Денис не видел в способности ощущать эмоции других людей ничего необычного. Думал, так умеют все. С удивлением наблюдал за взрослыми и не понимал, почему они прикидываются, что не знают истинных эмоций друг друга. Играют ли они в какую-то глупую игру, смысла которой он не мог понять, или дело в чём-то другом? Можно было подумать, им настолько скучно жить, что они придумали притворяться бесчувственными чурбанами. А потом Макс наконец объяснил ему, что происходит, и всё встало на свои места.