Хрущев забыл упомянуть, что накануне этой войны Москва, несмотря на недовольство Ким Ир Сена, ликвидировала свою военно-морскую базу в Чонджине и миссии связи ВВС в Пхеньяне и Канге.

В том, какое из корейских государств первым начало широкомасштабные военные действия или они развились в результате случайного локального пограничного конфликта, каждое из них теперь винит противоположную сторону.

Как бы там ни было, но ранним утром 25 июня 1950 года на Корейском полуострове разразилась кровопролитная война.

В Южной Корее хорошо знали о военных приготовлениях северян, поэтому их вооруженные силы загодя начали концентрироваться в районе 38-й параллели. За пять месяцев до открытия военных действий советник США генерал В. Робертс не исключал, что их должен начать Юг.

Джон Ф. Даллес писал Ли Сын Ману: «Я придаю большое значение той решающей роли, которую ваша страна может сыграть в великой драме, которая сейчас разыгрывается».

Радужные прогнозы американских экспертов о том, что южнокорейские войска смогут быстро разгромить Корейскую народную армию и оккупировать КНДР, не оправдались.

Сухопутные войска КНДР лучше подготовились к этой войне. Уже через три дня после начала военных действий северокорейцы стремительно вошли в Сеул и, успешно продвигаясь в глубь южнокорейской территории, к концу сентября вели боевые действия в окрестностях портового города Пусан, находящегося на южной оконечности Корейского полуострова.

Обрадованный Сталин поспешил поздравить Ким Ир Сена с «блестящим успехом» военной операции и тем, что «в скором времени интервенты будут изгнаны из Кореи с позором» (АПФ. Ф. 45. Оп. 1. Д. 347. Л. 5–6, 10–11).

Все шло к благополучному завершению задуманного. Но тут дело приняло неожиданный оборот. Командующий американскими войсками на Дальнем Востоке генерал Д. Макартур направил президенту США Г. Трумэну спешную телеграмму, в которой говорилось, что «потери Южной Кореи, как это показали боевые действия, не свидетельствуют о соответствующих способностях к сопротивлению либо воле сражаться, и, по нашей оценке, нависла угроза полного краха».

Через Совет Безопасности 27 июня 1950 года американцы провели резолюцию, объявляющую КНДР агрессором, с рекомендацией «оказать Республике Корея такую помощь, которая может быть необходима для того, чтобы отразить вооруженное нападение и восстановить международный мир и безопасность в этом районе». Противостоять принятию такого решения мы не могли, поскольку по настоянию Сталина несколькими месяцами ранее Советский Союз отказался участвовать в работе Совета Безопасности и других структурах ООН до тех пор, пока там находится представитель правительства чанкайшистов. Пришлось спешно исправлять эту ошибку и возвращаться в Совет Безопасности. Это произошло 1 августа 1950 года. Но было уже поздно. Военная машина США была запущена на полный ход, и 15 сентября в окрестностях Сеула, в тылу северокорейской армии, при поддержке авиации был высажен американский десант в количестве 50 тысяч пехотинцев с танками и артиллерией. «Ни северокорейская разведка, ни ГРУ не сумели вовремя получить информацию о подготовке американцами крупной десантной операции в районе Инчхона, полностью изменившей ход войны». К берегам Корейского полуострова устремилась военно-морская армада США. Война приняла совершенно иной характер. Южнокорейцы начали теснить северокорейцев и даже переместились на их территорию.

Заместитель министра иностранных дел А.А. Громыко и министр обороны Н.А. Булганин предсказывали, что «наступление Народной армии на юг может дать американцам повод поставить этот вопрос на сессии ООН, обвинить в агрессивности правительство КНДР и добиться от Генеральной Ассамблеи согласия на ввод в Южную Корею американских войск».