Парвус был одним из организаторов революции 1905 года в России.

Имя А. Парвуса среди социал-демократии в начале 20 века было связано со скандалом. С 1902 года Парвус был литературным агентом М. Горького [4, с.116] в Европе; его стараниями пьеса «На дне» была поставлена в Германии, где имела исключительный успех, обошла все театры и в одном только Берлине выдержала 500 представлений. Часть суммы, полученной от этих постановок, составила агентский гонорар самого Парвуса, другую он должен был передать Горькому, третью – в партийную кассу РСДРП; но, как утверждал Горький, кроме Парвуса, никто своих денег не получил. По жалобе Горького дело Парвуса в начале 1908 года рассматривала партийная комиссия в составе А. Бебеля, К. Каутского и К. Цеткин; Парвус был морально осуждён и исключён из обеих партий. Сумма, присвоенная Парвусом, составила 180 тысяч золотых марок.

В последний период Русско-Японской войны Парвус заручился поддержкой японского правительства для организации революции в России. Часть денег он присвоил, а часть потратил на организацию III съезда РСДРП, газету «Вперед» и провокации, первой из которых стали события на Дворцовой площади 9 января 1905 года (в последующем эта дата получила название «Кровавое воскресенье»), когда нанятые Парвусом агенты, в составе мирной демонстрации петербургских рабочих, возглавляемой священником Гапоном, открыли стрельбу по солдатам, стоявшим у Зимнего дворца. Те открыли ответный огонь, что привело к многочисленным жертвам – 150 … 200 человек убитыми (по официальным данным царского правительства – 130 человек убитыми, но они не учитывали, что часть пострадавших не попала в морги и больницы).

Священник Гапон

В 1900 году Гапон был назначен на должность настоятеля сиротского приюта в Санкт-Петербурге. Одновременно Гапон работал в среде питерских рабочих и бедняков, среди которых он скоро приобрёл огромную популярность. Он отстаивал бедных от различных несправедливостей; наталкиваясь на сопротивление чиновников, Гапон говорил: «До царя дойду, а своего добьюсь».

6 января Гапон призвал рабочих обратиться со своими нуждами непосредственно к царю – с жёнами и детьми идти 9 января в 2 часа дня к Зимнему дворцу. Он составил текст петиции на имя царя. Предисловие включало в себя описание бедственного положения и бесправия рабочих и требование немедленного созыва Учредительного собрания. В кратком заключении Гапон от имени рабочих писал: «Вот, Государь, наши главные нужды, с которыми мы пришли к Тебе! Повели и поклянись исполнить их, и Ты сделаешь Россию счастливой и славной, а имя своё запечатлеешь в сердцах наших и наших потомков на вечные времена. А не повелишь, не отзовёшься на нашу мольбу, – мы умрём здесь, на этой площади, пред Твоим дворцом. Нам некуда больше идти и незачем! У нас только два пути: – или к свободе и счастью, или в могилу. Укажи, Государь, любой из них, мы пойдём по нему беспрекословно, хотя бы это и был путь к смерти. Пусть наша жизнь будет жертвой для исстрадавшейся России! Нам не жалко этой жертвы, мы охотно приносим её!» – Г. А. Гапон. Петиция рабочих Санкт-Петербурга для подачи царю Николаю II. Красная летопись. – Л.: 1925. – № 2. – С. 1.

6, 7 и 8 января текст петиции зачитывался во всех отделах «Собрания», и под ним собирались десятки тысяч подписей. Говорил Гапон просто и искренне и легко овладевал аудиторией. В конце речи Гапон требовал от рабочих поклясться, что они придут в воскресенье на площадь и не отступятся от своих требований, даже если им будет угрожать смерть. По свидетельству очевидцев, толпа, возбуждённая Гапоном, пребывала в состоянии религиозной экзальтации. Люди плакали, топали ногами, стучали стульями, бились кулаками в стены и клялись, как один, явиться на площадь и умереть за правду и свободу. Люди складывали пальцы крестиками, показывая, что эти требования для них святы и их клятва равносильна присяге на кресте. Популярность самого Гапона в эти дни достигла небывалых размеров. Многие видели в нём пророка, посланного Богом для освобождения рабочего народа. Женщины подносили к нему для благословения своих детей. Люди видели, с какой лёгкостью останавливались огромные фабрики и заводы, и приписывали это «силе» Гапона.