СССР «Советская» власть. Краткий очерк Владимир Трив

Если не углубляться в далекие века – во времена Древней Греции и социалистов-утопистов нового времени (Томас Мор, Т. Кампанелла, Сен-Симон и др.) – то можно сказать, что идеологической основой советской власти был марксизм.

В середине 19 века Маркс написал книгу, в которой доказывал эксплуатацию рабочих капиталистами – «Капитал». Как он признавался друзьям, он хочет взорвать и разрушить этот мир. Зародившиеся несколько столетий до него в Италии и Франции идеи всеобщего равенства, справедливости и братства (утопический социализм) получили в качестве «научного» дополнения идею классовой борьбы рабочих и предпринимателей, которая должна, по Марксу, закончиться вооруженным восстанием рабочих, «уничтожением буржуазии» и установлением всеобщего равенства, где кухарка будет часть времени работать на кухне, а часть времени – руководить государством по очереди со сталеваром, плотником, ткачихой и другими рабочими. Эта идея стала распространяться по Европе, и эта утопия некоторым казалась реальностью. К. Марксом и Ф. Энгельсом был написан «Манифест коммунистической партии». Вот некоторые выдержки из него (отдельные места выделены автором, чтобы обратить внимание читателей на утопичность и античеловечность марксистского «учения»):

«Жизненные условия старого общества уже уничтожены в жизненных условиях пролетариата. У пролетария нет собственности; его отношение к жене и детям не имеет более ничего общего с буржуазными семейными отношениями; современный промышленный труд, современное иго капитала, одинаковое как в Англии, так и во Франции, как в Америке, так и в Германии, стерли с него всякий национальный характер. Законы, мораль, религия – все это для него не более как буржуазные предрассудки, за которыми скрываются буржуазные интересы. Описывая наиболее общие фазы развития пролетариата, мы прослеживали более или менее прикрытую гражданскую войну внутри существующего общества вплоть до того пункта, когда она превращается в открытую революцию, и пролетариат основывает свое господство посредством насильственного ниспровержения буржуазии. Все доныне существовавшие общества основывались, как мы видели, на антагонизме между классами угнетающими и угнетенными. Но, чтобы возможно было угнетать какой-либо класс, необходимо обеспечить условия, при которых он мог бы влачить, по крайней мере, свое рабское существование. Крепостной в крепостном состоянии выбился до положения члена коммуны так же, как мелкий буржуа под ярмом феодального абсолютизма выбился до положения буржуа. Наоборот, современный рабочий с прогрессом промышленности не поднимается, а все более опускается ниже условий существования своего собственного класса. Рабочий становится паупером, и пауперизм растет еще быстрее, чем население и богатство. Это ясно показывает, что буржуазия неспособна оставаться долее господствующим классом общества и навязывать всему обществу условия существования своего класса в качестве регулирующего закона. Она неспособна господствовать, потому что неспособна обеспечить своему рабу даже рабского уровня существования, потому что вынуждена дать ему опуститься до такого положения, когда она сама должна его кормить, вместо того чтобы кормиться за его счет. Общество не может более жить под ее властью, т. е. ее жизнь несовместима более с обществом».

Как показала жизнь, это все полная чушь, так как в развитых капиталистических странах благосостояние трудящихся с каждым десятилетием повышалось, а рабочие там жили богаче, чем в «социалистическом» Советском Союзе.

Продолжим цитировать Маркса:

«Рабочие не имеют отечества. У них нельзя отнять то, чего у них нет. Так как пролетариат должен прежде всего завоевать политическое господство, подняться до положения национального класса, конституироваться как нация, он сам пока еще национален, хотя совсем не в том смысле, как понимает это буржуазия. Национальная обособленность и противоположности народов все более и более исчезают уже с развитием буржуазии, со свободой торговли, всемирным рынком, с единообразием промышленного производства и соответствующих ему условий жизни».

По Марксу, на высшей фазе коммунистического общества, после того как «исчезнет порабощающее человека подчинение его разделению труда» (вопрос: как можно жить без разделения труда?: один плотничает, другой шьет, третий рисует (по Марксу последние – это вообще бездельники), четвертый пашет, и т.д. и т.п.; общество без разделения труда – это фантазия Маркса); «когда исчезнет вместе с этим противоположность умственного и физического труда; когда труд перестанет быть только средством для жизни, а станет сам первой потребностью жизни; когда вместе с всесторонним развитием индивидуумов вырастут и производительные силы и все источники общественного богатства польются полным потоком, – лишь тогда можно будет совершенно преодолеть узкий горизонт буржуазного права, и общество сможет написать на своем знамени: Каждый по способностям, каждому – по потребностям».

И вот эта утопия, а скорее сознательное стремление Маркса разрушить общество, нашел своих сторонников. Благородная, на первый взгляд, идея равенства и братства была доведена Марксом до абсурда: «Коммунизм – это строй» … где осуществится великий принцип «Каждый по способностям, каждому – по потребностям». Вот только он умалчивает о том, как сделать потребности всех людей разумными и гуманными (не путем ли убийств людей)? И какая справедливость в том, что у одного большие способности и потребность в корочке хлеба, которую он получит, а у другого – маленькие способности и потребность в бриллиантах, которые он тоже (?) получит? Справедливо ли это? И кто будет решать, кому жить в новом доме со всеми удобствами, а кому в бараке или коммуналке? И кто будет распределять между людьми блага? Кто будет проверять тех, кто распределяет, и кто будет проверять тех, кто проверяет? А как быть с теми товарами, которых на всех не хватает (а они будут всегда – например, новыми лекарствами или медицинскими операциями, деликатесами, автомобилями, теми же бриллиантами)? Как платить бездельнику и талантливому энергичному изобретателю? Одинаково? Или все-таки по-разному – чтобы хоть как-то стимулировать изобретателя? И кто будет это решать? Изобретатель при коммунизме не может иметь своих денег, необходимых для реализации крупных изобретений; он должен убедить в этом чиновников, вплоть до министерства, в целесообразности выделения средств на эту идею; один из камней преткновения успешному внедрению ценных изобретений состоит в том, что, в случае успеха, все лавры достаются изобретателю, а, в случае неудачи, виноватым становится чиновник, потративший народные деньги и несущий за это наказание; короче говоря, чиновник при коммунизме не заинтересован во внедрении изобретения.

Еще пример, свидетелем которого был я в 1970-х: талантливый рабочий-рационализатор машиностроительного завода начал работать на участке токарных станков и придумал приспособление, которое во много раз сокращает время изготовления детали. Токарям изменили расценки, и даже стал вопрос о сокращении их численности. Начальник токарного участка пришел к руководству завода с мольбой: «Заберите от меня его». Рационализатора перевели на участок расточных станков, фактически наказали. Если бы у завода был хозяин, то хозяин был бы рад сокращению затрат на продукцию, поощрил бы и, возможно, даже сделал бы изобретателя начальником участка.

Коммунистический строй рассчитан на людей, для которых интересы общества дороже, чем собственные материальные интересы, но таких людей почти нет, поэтому это экономически неэффективный строй, порождающий лицемерие, ложь и насилие.

Или еще один пример: как оплачивать труд доярки в деревне Васюки, которая надаивает с коровы 5л молока в день и труд доярки в деревне Петровка, которая надаивает 20л в день? Этот вопрос может быть еще более сложным, если низкий надой молока с коровы у первой доярки зависит не от нее, а от плохих кормов, плохого зоотехника, ветеринара, директора, … Частная собственность, даже мелкая, такая, как например, частная пекарня, частная парикмахерская, торговая лавка и др., по Марксу, должна быть запрещена. Не пишет Маркс ни слова также о том, что делать в этом светлом будущем с недовольными, хотя, с учетом опыта СССР, это понятно и так – уничтожать или «перевоспитывать» в тюрьмах. И т.д., и т.п.

То, что часть труда работников при капитализме изымается капиталистом и государством – это правда. Но и при социализме тоже часть труда работников изымается государством (и руководство себя тоже «не обижает»), иногда даже в большей степени, чем при капитализме – для «блага народа», при этом право у работника на протест отбирается. Положение рабов в древние века, положение африканцев в США в 17-18 веке и положение крестьян в России до 1861 года можно назвать физическим рабством. Положение же всего населения при «коммунизме» можно назвать рабством духовным, так как человек лишается права на свое мнение и политических свобод; так, если он критикует «народную» власть, то его объявляют «врагом народа».

В начале 21 века в американских университетах провели опрос; на вопрос «Что вам больше нравится – справедливое неравенство (капитализм) или несправедливое равенство (социализм)?» большинство пока еще ответило «справедливое неравенство».