А.Ф. Керенский

Семьи Керенских и Ульяновых жили в Симбирске (сейчас это областной город Ульяновск), их связывали дружеские отношения, у них было много общего в образе жизни, положении в обществе, интересах, происхождении. Отец Керенского был директором гимназии, в которой учился Владимир Ульянов (Ленин) и, после смерти отца Ленина, принимал участие в жизни детей Ульяновых, а отец Ленина был директором народных училищ Симбирской губернии. В 1887 году, уже после того как был арестован и казнён Александр Ульянов, отец Керенского дал брату революционера Владимиру Ульянову положительную характеристику для поступления в Казанский университет (и он же поставил Володе Ульянову единственную четверку в аттестате гимназии по своему предмету – логике; в советское время писали в биографиях Ленина, что у Володи Ульянова в аттестате были все пятерки и единственная четверка – по закону божиему, который якобы Володя, как атеист не любил; это была типичная ложь советской власти, ее нежелание объяснять, как у «гения всего человечества» могла быть четверка по логике). Существует мнение, что близким знакомством Керенского и Ленина объясняется то, что в июле 1917 года глава Временного правительства Керенский не арестовал Ленина для суда за получение денег от Германии, а Ленин в 1918 году дал Керенскому возможность уехать да границу.

Какие бы ошибки не делал Александр Федорович Керенский, все, кто его знал, отмечали его справедливость. А справедливость обычно не может устоять против хитрости и готовности на любую подлость для достижения своих целей. Когда у него в июле 1917 года была возможность расправиться с большевиками, он на это не пошел, посчитав несправедливым (большевики тоже были за социализм), но, когда у большевиков появилась возможность расправиться с эсерами и меньшевиками, они сделали это, не задумываясь (Ленин: «Все средства хороши для победы наших идей!», «Грош цена той революции, которая не умеет защитить себя»). В своих воспоминаниях, оценивая причины Октябрьской катастрофы, А.Ф. Керенский писал, что российскому народу не хватило терпения и чувства гражданской ответственности, «он не вынес свободы». С одной стороны, он был в этом прав, но с другой – он должен был, как руководитель страны, это знать и учитывать; кроме того, он проявил нерешительность, не веря, что большевики были способны пренебречь волей и интересами большинства российского народа и России как страны ради единоличной власти. В своих мемуарах А.Ф. Керенский пишет о большевиках: «Что же касается самих большевиков, то, если даже родной воздух России и пробудил в Ленине, Зиновьеве и прочих некоторое чувство чести и совести, они остановиться на путях разрушения уже не могли. Каждый их шаг контролировался представителями Людендорфа (генерал Германии – авт.), и неограниченные материальные возможности пропаганды «социальной революции» иссякли бы при первом уклонении большевистского ЦеКа (Центрального Комитета – авт.) от пораженческой программы. Таким образом, примирение, какое-либо соглашение между большевиками и силами русской демократии было объективно невозможно. Физическая борьба между ними была неизбежна, как неизбежна была борьба России с Германией на фронте».

А.Ф. Керенский покинул Россию в июне 1918 года, жил в эмиграции в Европе и США. В 1964 году в Нью-Йорке сотрудник Русской секции Радио Канада А.А. Ливен записал полуторачасовое интервью с Керенским. Умер Керенский в Нью-Йорке в 1970 году в возрасте 89 лет, Решив никому не быть в тягость, он отказался от приёма пищи; врачи вводили питательный раствор через капельницу, А.Ф. Керенский вырывал иглу из вены. Такая борьба продолжалась два с половиной месяца. В определённом смысле смерть Керенского можно считать самоубийством. Похоронен в Лондоне, где жил его сын, на кладбище Патни-Вейл.