– И, к сожалению, не всегда это приносит радость, – с ностальгической грустью в голосе вздохнул Левушка, словно отца не было за столом. – Чаще меня вызывают на ковер.

– Надо отдать тебе должное, в последние месяцы все реже, – наконец подал голос хозяин дома.

– Спасибо, папа! – Левушка постарался придать своему тону теплых интонаций, готовясь к разговору после обеда. – Я учусь у тебя.

– И на кой мне твое «спасибо»? – Илья недовольно дернул плечом, отметая изъявления благодарности. – Я же, по вашей версии, тиран и деспот. Сволочь последняя.

Никто не посмел принять этот вызов. Илья обвел присутствующих тяжелым взглядом, и все члены семьи, один за другим, покорно опустили глаза. Гость не удостоился даже взгляда.

Обед завершился в напряженной тишине. Каждый опасался услышать в свой адрес колкость и не сдержать ответной колкости. Илья поднялся первым, уронил с колен салфетку, но не нагнулся за ней, а просто посмотрел вниз так, словно возле ножки стула разверзлась пропасть, отделив его и от стола, и от салфетки, и от сидящих за столом людей.

– Спасибо за обед, родственники. – Четверо восприняли эти слова, как издевку, но Роза потянулась к нему извиняющейся улыбкой. – У тебя прекрасный повар, дорогая.

И хозяин, как король, покидающий наскучивший рыцарский турнир, степенно вышел, оставив им поле для игр.

– Наконец-то можно вздохнуть, – первой опомнилась Марина. – Я даже вкуса еды не чувствовала, пока он сидел напротив.

– Еда была отличная, – неловко попытался сгладить ее резкость Виктор.

– Сегодня какие-нибудь магнитные бури в атмосфере? – Левушка обратился к матери, словно выпрашивал неблагоприятный прогноз. – Все как с цепи сорвались.

– Это я виновата, – созналась Соня. – Я невольно завела его еще до обеда.

– Хватит изображать мученицу! – неожиданно взъярилась Марина и швырнула на скатерть десертную вилку. – Почему ты всегда пытаешься брать вину на себя? Уж не лишай нас возможности тоже раскаяться и приобщиться к сонму святых!

– О чем ты?

– А разве к истинной святости мы придем не через искупление грехов? – Соня дернула головой, словно получила пощечину. – Знакомые слова? Да, я на прошлой неделе имела счастье пообщаться с твоим мужем. У него то ли крыша едет, то ли вы там вообще непонятно чем заняты. Думаешь, я поверила, что он так изводит себя работой?

– Ты ждешь, что я стану оправдываться?

Соня заняла оборонительную позицию, но Марина была уверена в своей правоте на все сто и шла вперед, подобно отцу, сметая преграды на своем пути.

– Ты стыдишься его, не так ли? Потому и мое приглашение приняла в одиночку. Эта роль тебе не к лицу, Соня. Вся эта бледность, худоба, темные круги под глазами, приглушенные печальной иронией чувства…

– Я всего лишь сказала, что была резка с Ильей перед обедом.

– По-твоему, он злится и расстраивается только из-за тебя? Ты – центральная фигура на шахматной доске?

Соня не ответила, словно окаменела. Она была всего лишь маленькой испуганной пешкой, готовой отдать жизнь за своего гордого, но такого уязвимого короля.

– Девочки, вам-то что делить? – Сидящий между ними Левушка распахнул руки, как рефери, разводящий боксеров. – Лучше помолитесь за меня. Мне сейчас влетит по первое число. Мама, он вымачивает розги в солевом растворе?

– Отец переживает за тебя, – вздохнула Роза. – Ты бы повременил с женитьбой. Время сейчас не очень подходящее.

– Для отца неподходящее? Ну, так мы с ним по биоритмам в принципе не совпадаем. Что мне блаженство, ему – лютая смерть.

– Не смей говорить таких гадостей об отце! – возмутилась она.

– Да, Левушка, это уже перебор, – огорчилась за главу семьи Соня. – Осторожнее со словами.