Когда граф Бодо нанял для мальчиков преподавателя по магии, и близнецы продемонстрировали ему свои умения, учитель не удержался от восхищённого замечания:

– Леди Бодо, прошу простить мою дерзость, но будь у вас иной статус, я рекомендовал бы вам выбрать своей стезёй педагогику! У вас очевидный талант! Даже мне никогда не приходило в голову, что можно столь искромётно и увлекательно преподносить материал!

Маша зарделась от похвалы, но от комментариев, что встреться они с ним в ином мире и при иных обстоятельствах, то наверняка стали бы коллегами, воздержалась.

Мальчики в ней души не чаяли, и она отвечала им взаимностью. Очень скоро они стали её величать просто «Маша» или «сестрица». Верд не упускал возможности обнять её, и даже сдержанный Джард нет-нет да и подставлял вихрастую голову, чтобы она его приласкала. Их жизнь наполнилась тихой радостью, и Маше уже стало казаться, что ничто не способно разрушить этой идиллии.

А зря. Беда пришла, откуда не ждали.

Ещё за завтраком Мария обратила внимание, что мальчики немного сонные. Но она списала это на то, что близился сезон дождей, горизонт уже заволокло тучами, и дети так реагируют на перемену погоды. Затем, в оранжерее, когда она с детьми проверяла рост экспериментальных образцов, Верд прижался к её боку, а она привычно скользнула ладонью по его голове. И ужаснулась: мальчик просто пылал! Кинулась к Джарду, коснулась рукой его лба и обнаружила такое же состояние.

Позвав Бергу, она вместе с ней отвела закапризничавших близнецов в их покои, уложила в постель и велела позвать лекаря. Места себе не могла найти, пока Каффер их осматривал. Вымеряла шагами коридор, теребила украшения на пальцах, уговаривала себя не паниковать преждевременно, но, когда лекарь вышел, взглянула в его серое от напряжения лицо и поняла, что всё серьёзно.

– Мне очень жаль, леди Мария, нечем вас обнадёжить: состояние юных лордов тяжёлое и будет только ухудшаться… – в нервном движении поправил волосы, тяжёлым невидящим взглядом буравя пространство перед собой, а после будто принял нелёгкое решение: – Мне нужно переговорить с графом Бодо.

– О чём? Есть лекарство? – Маша схватила его за рукав и удержала. – Что с детьми?! Да не молчите вы!

Каффер взглянул на её пальцы, крепко вцепившиеся в ткань его сюртука, и вздохнул:

– Они подхватили лихорадку, происхождение которой мне неведомо. Коллеги присылали послания об охватившей Юг заразе. Я надеялся, что усадьба достаточно обособлена, чтобы избежать этого поветрия, но, как видите, оказался не прав, и болезнь передаётся не от заражённого к заражённому… Всё, что пока удалось выяснить, – ею болеют только магически одарённые дети. И если те, кто не имеет пары, тяжело переболев, излечиваются, если заблокировать им дар, то маги-близнецы в любом случае умирают.

От такого известия пальцы Маши разжались, а руки безвольно повисли. Умирают… близнецы умирают… Её лучистые мальчики подхватили какую-то дрянь, перед которой Каффер бессилен… А её отец… О, боги! Он не перенесёт такого удара! Сначала Мари, теперь Джард и Верд…

– О чём тогда вы хотите говорить с графом? О том, что на надежды нет и ему следует готовиться к худшему?! – горько усмехнулась она. – Тогда уж молчите… Лучше молчите! Дайте ему хотя бы несколько дней надежды, что их можно спасти!

Каффер странно посмотрел на неё и нехотя произнёс:

– Надежда есть, леди Мари. Но там… всё сложно. И решать может только он. Именно об этом я и буду говорить с графом Бодо.

– Вы хотите предложить ему лечение, хотя не знаете, от чего случилась болезнь?! – истерично хохотнула она, чувствуя накатывающие на глаза слёзы. – Вы идиот, Каффер?! Даже я знаю, что лекарства, помогающие при одной болезни, могут ухудшить состояние при другой!