- Ну? - спрашиваю, заходя на кухню, а у самой воздуха в лёгких не хватает.     

Сколько раз вот так же заходила сюда, в это сердце дома. Готовила что-то вкусное, ставила тарелку перед мужем. Любовалась им исподтишка… Наверное, так все бабы влюблённые делают. Смотрят на сильные руки, на то, какие красиво очерченные скулы у мужика. И просто кайфуют от этого.    
А сейчас Даня какой-то… уменьшившийся, что ли. Сжавшийся, будто удара ждёт.      

- С чего начать? - хрипит в ответ.      

- С начала давай. Умные люди говорят, что это самое правильное. Или могу вопросы позадавать. У меня их много.      

Голос дрожит, но мне уже плевать. Даня ведь знает, что я чувствую. Понимает это. Или ему - плевать тоже?     

- Задавай, - кивает в ответ.      

6. 4

Смотреть на мужа невозможно. Отворачиваюсь резко, обхватываю плечи руками. Всё, что угодно, лишь бы только не выть в голос, не орать, не бить посуду. Не показывать, насколько мне больно. Хотя, может, и стоило бы метнуть в Верниковского пару сервизов.      

- Давно у тебя вторая… семья?      

Хочу говорить спокойно, но выходит как-то жалко. Как будто всхлипываю, а не спрашиваю.      

- Я не совсем верно выразился, Сонь. Мы не вместе со Светой.     

Господи! Дай мне сил, прошу. Это невозможно слушать.    

Невозможно понимать, что ещё вчера ты думала, что знаешь всё о своём муже, а сейчас чувствуешь - рядом с тобой незнакомец. От него льдом позвоночник сковывает. От того, какой взгляд чужой и от слов, которые он произносит.      

- Как давно родился… ребёнок?     

Я ведь знаю, как его зовут. Но кажется - произнесу это имя и назад пути не будет. Хотя - его и так нет.    

Марк. Даня сказал, что его зовут Марк.       

- Ему шестой год.     

Прекрасно. В тот момент, когда я на крыльях летала и считала себя самой счастливой на свете, мой муж спал с другой женщиной, ждал рождения сына и… дождался.      

Он всё это делал за моей спиной. За моей, чёрт побери, спиной! Звонил ей, спрашивал, как дела. Ездил к ним.     

Стоп, Соня. Стоп! Нельзя так себя изводить. Ты у себя одна. Второй жизни у тебя не будет. Нельзя… нельзя обо всём этом думать!       

- Куда он пропал?      

- Я не знаю. Что ты видишь в своих снах?     

Усмехнувшись, опускаю голову. Возможно, если бы и у меня был ребёнок, я бы поняла сейчас мужа. Осознала, насколько важен именно он, а не то, что я чувствую. Но у меня нет такой возможности.     

- Ничего не вижу особенного. Только ребёнка и как он меня зовёт. Я же говорила.     

Передёрнув плечами, пытаюсь перестать злиться. Но ни черта не выходит. Рядом со мной - другой Даня, не мой. Мой бы в первую очередь спросил каково мне. Этот же незнакомый мужик уточняет детали моего сна.    

- И больше ничего кругом? Соня, пойми, это очень важно…       

Я взрываюсь. Подлетаю к Дане, хватаю его за футболку. Дышу так, словно каждая секунда может стать последней. Вижу, что Верниковский в ужасе. Таращится на меня, дышит надсадно. Что, чёрт побери, он сейчас чувствует? Что у него на душе? Как хочется, чтобы муж ощущал хотя бы часть того, что разрывает меня изнутри!      

- Тебе это важно? - сипло шепчу, приближая лицо к лицу Даниила. - Тебе важно только это?     

Меня сейчас разрывает изнутри толпа демонов. Толпа сраных чужеродных демонов, с которыми столкнулась впервые, а муж расспрашивает меня о чёртовом сне?        

- Сонь, нет… нет! Понимаешь? Нет!      

Он хватает меня за запястья, притягивает к себе, понуждает упасть к нему на колени. Вжимается в меня, а сам воет. Так надсадно, глухо… жутко.      

- Я в кошмаре… в кошмаре всё это время.