И, во-вторых, он настолько опасался меня потерять - в чём я, конечно, всё же сомневалась - что готов был врать и дальше, продолжая рисковать жизнью маленького мальчика, которому с матерью было откровенно плохо.       

Пока у меня складывались именно такие выводы, и, стоило признаться самой себе, они вгоняли всё больше гвоздей в гроб моей и без того погибшей семейной жизни.     

- Ладно, я поеду. Спасибо, что не злишься, - говорит Саша, поднимаясь из-за стола.    

- Ты уже?     

«Соня, перестань!» - тут же одёргиваю себя. Страх, который в голосе слышится, когда задаю этот вопрос, вызывает у меня лишь желание стыдливо сжаться на стуле.      

- Да, у меня сутки завтра. Выспаться попробую.      

Он просто выходит в прихожую, а мне становится по-женски обидно. Хотя, чёрт бы всё побрал, ты дура, Соня. У Дарьялова могут быть жена и дети. Да ты вообще ему могла не понравиться.    

Саму эти мысли пугают - почему вообще об этом думаю? И тут же осознаю, почему. Мне нужно понять, чисто по-бабски, что я продолжаю нравиться мужикам. Что я не должна списывать себя, словно выброшенную ветошь.     

- До встречи, Софья, - говорит Саша, прежде чем выйти.     

И я, невольно улыбнувшись, отвечаю:     

- До встречи.      

Проходит минуты три, когда меня охватывает нечто сродни панической атаке. Воздуха в лёгких так мало, что я задыхаюсь. Хватаю телефон и начинаю расхаживать по прихожей. Звонить свекрови и рассказывать о том, что только что узнала? Нет. У них и так там нервы не железные. Юльке? Как будто ей и без того моих проблем не с перебором. Самому Дане? Нет, этим я себя выпотрошу окончательно.        

Взгляд падает на банкетку, на которой лежат солнцезащитные очки. Не мои и не Данины. Губы растягиваются в лёгкой улыбке. Теперь Саша забыл у меня свою вещь, значит, он обязательно вернётся. Словно ответом на эти мысли становится новый звонок в дверь. Дарьялов вернулся, и это обстоятельство кажется мне едва ли не судьбоносным.      

Открываю дверь и замираю на пороге. На меня смотрит невысокая полноватая женщина с короткой неряшливой стрижкой и прищуром в глазах. Я узнаю её до того, как она мне представляется…      

- Здрасьте. Я Света. Ты меня точно должна знать, - говорит она чуть лениво и будто бы нараспев.        

Мотаю головой и прикрываю глаза, словно это способно избавить меня от необходимости общаться с той, кто однажды, пусть и разово, стал любовницей моего мужа.     

- Даниила нет, - выдыхаю рвано. - Он здесь больше не живёт.     

Она в ответ лишь пожимает плечами и выдаёт то, от чего ноги прирастают к полу:     

- А я и не к нему. Я - к тебе.