- Он ещё сказал… - Свекровь делает глубокий вдох, как будто сомневается в том, что стоит мне это говорить.      

- Не тяните. Нет того, что мы с вами не можем обсудить.     

Виктория Павловна кивает.     

- Он сказал, что Свету эту не любит и больше у них никогда ничего не было. И тебя боится потерять. - Она повторяет то, что уже сказала. Но теперь эта боязнь со стороны Верниковского мне противна. Раньше было нужно думать, когда девицу с дороги на себя сажал. - Но маленькому там плохо. Бьёт она его, а как сожитель новый появился, так жизни Марку нет.     

«Марк», «маленький» - эти слова явственно говорят о том, что сын Дани уже прочно обосновался и в сердце моей свекрови. И винить я её за это не могу, да и не хочу. Это ведь её плоть и кровь. Её внук.      

- Ну так забирает его пусть оттуда. Вы с ним познакомитесь, он мальчик хороший, воспитанный. Даже хорошо, что всё это сейчас случилось, когда он обозлиться не успел.     

- Так-то оно так… - Виктория Павловна снова тяжело вздыхает. - Но ты же мне как дочь. И по-бабски тебя понимаю прекрасно. Даня же тебя обидел смертельно, за такое и я бы не простила. По крайней мере, не сразу.     

Она смотрит на меня с надеждой. А я уже знаю - не прощу. Вообще за это всё, что сейчас творится, простить не смогу. И хорошо, что детей ему не родила. Не представляю, как бы сейчас своим маленьким объясняла, почему у бабушки и дедушки гостит ещё и их брат.     

Нет, я совсем не против Марка, он ведь ни в чём не виноват. Но и своя рубашка всегда ближе к телу.      

- Я не прощу. Зря сын ваш надеется, что искупить вину можно. Он наворотил слишком много. И должен это понимать.       

- Знаю, Сонь. Я это знаю.     

Свекровь отпивает порядком остывший кофе. Наш с ней разговор - словно точка, поставленная во всём. Хотя, надо признаться, таких точек за последние пару дней я уже поставила в отношениях с мужем не раз. Но это даже не финал - это последний эпизод, идущий после титров.     

Ребёнок есть. Он найден. Даня заберёт его и теперь его не придётся скрывать.    

Мы с мужем разведёмся. Как бы он ни пытался сейчас сделать вид, будто вся эта ситуация решаема, итог один - расставание. Пусть болезненное, наполненное теми событиями, которые принесут лишь горечь, но для меня это дело решённое. И Верниковский волей-неволей примет всё так, как это вижу я.    

Ну а дальше - новая жизнь. С ощущением, что мне вбили кол в грудь, а я выжила и теперь вынуждена с ним как-то существовать.      

Но иного пути нет.

Я просто обязана выжить.       

13. 11

Последующие пару дней проходят… спокойно. Тихо, равнодушно, выжжено. Наверное, так себя можно почувствовать посреди пустыни изо льда. Когда уже настолько привык к холоду, что он совершенно неощутим. Просто воспринимается как часть самого тебя и это в какой-то момент становится даже приятным.         

«Как ты? Я могу к тебе приехать?» - это сообщение приходит от Верниковского к вечеру.      

Сжав челюсти с такой силой, что скрипят зубы, я печатаю ответ:     

«Я же сказала, что дико от тебя устала. Оставь меня в покое!»      

Отправив ответ, я размышляю несколько мгновений и набиваю ещё одно сообщение:     

«Когда соберёшься забрать, наконец, свои вещи, предупреди. Я попрошу Юльку - она тебя впустит в квартиру».      

Даня молчит долго. Даже кажется, что он уже не ответит, когда сообщение всё же приходит:     

«Я не хочу забирать свои вещи, Сонь. Я безумно соскучился. Я хочу к тебе. Я тебя люблю».     

Зачем он так со мной? Когда всё ещё настолько болезненно? Знает ведь, что каждое слово - как острой бритвой по нервам. Знает и делает.