Брат хихикнул и, сев на санки, засеменил, подбираясь ближе к краю.

– Мелкий, стой! Я не шучу!

Артем заскользил вниз с всевозрастающей скоростью, но оказавшись внизу, развернулся и быстро остановился, съехав с наледи.

– Класс! Хочу еще! – закричал он, вскочив на ноги, чуть не столкнувшись с Борисом съехавшим следом.

– Нет, хватит.

– Да, брось, Леха, пусть мелкий скатиться еще пару раз, – закричал сверху Женька.

Мимо, тяжело ступая, прошел Борис.

– Один ноль в пользу тяжелого веса, – продекламировал Роман и бросил перчатку в том месте, где становился здоровяк. – Инерция победила трение!

– Нет, надо проверить еще раз, – ответил ему Евгений. – Результат эксперимента считается доказанным, если вы сумели повторить его не менее трех раз подряд.

– Хорошо, ладно, – Алексей отошел к полынье, осторожно ступая по речному льду.

Он с замершим сердцем проследил, как Артем съехал с горки во второй раз и опять уткнулся в сугроб, не доехав до полыньи, в то время как Борис и Евгений скатившееся следом, остановились буквально в шаге от темной ледяной воды.

– Ты слишком дрожишь над своим братцем, чувак, – сказал Женька, ударив его по плечу. – Расслабься. Не мешай ему взрослеть, не будь как долбанная мамочка.

– Я отвечаю за него, я обещал.

– Хорошо. Просто не дави на него сильно.

И он постарался не давить, но все же не отошёл в сторону. Благодаря чему вероятно и спас брата от смерти. На третий раз Артема не развернуло. Он не съехал с накатанной наледи, а продолжил набирать скорость даже когда уклон стал пологим. Артема подбросило на нагромождении ледяных обломков на краю реки, и он издал восторженный вопль, все еще не понимая, чем все может закончиться.

Мальчик вытянул ноги и начал тормозить за миг до того, чтобы угодить в полынью и погрузиться в темную воду. Именно так бы все и произошло, если бы Алексей в последний момент не схватил его и не повалил на лед. Ледянки выскользнули из-под мальчика и продолжили движение пусть и медленнее чем раньше. Они чуть задержались на краю трещины и, клюнув носом, ушли в черную непроглядную бездну.

– Вот черт, – произнес Артем, поднимая глаза на брата. – Мы же не скажем об этом маме?

– Будь уверен, – прошептал Алексей, поднимая его на ноги. – Это последнее, что я хочу сделать в жизни.

– Уху, – прокричал Женька, катясь следом за Артемом. – Мамочка спасла своего малыша.

Алексей промолчал, но его задели эти слова. Он сделал суровое выражение лица и как можно грубее сказал, повернувшись к младшему.

– Я тебе говорил, чтобы ты не ходил с нами? Я тебе не мамочка постоянно следить, чтобы ты не утонул в проруби. Давай, вали домой!

– Но…

Он стремился сблизиться с мальчиками и войти в их группу, но этот брат постоянно мешал. Теперь из-за него Алексея будут называть мамочкой за то, что он сильно опекает мелкого.

– Иди домой, – процедил он, уже не скрывая злобы. – В следующий раз я не стану спасать тебя.

И он действительно не стал спасать его в следующий раз, – раз который не заставил себя ждать.

Алексей понял, что ему все же необходимо закурить. Накинув куртку, он вышел на террасу, запахнувшись и сжавшись в ожидании порывов ледяного ветра, но вьюга стихла. Больше нигде не свистело и не завывало, металлический лист, оторвавшийся от детской горки, больше не стучал и не хлопал, рождая в голове странные ассоциации. Наступила ужасающая тишина. С серого, ставшего еще более безрадостным, неба медленно падали огромные снежинки. Не закручиваясь, не кружась, так, как они делают это редкими солнечными днями: словно танцуя и радуясь яркому свету. Они падали отвесно, стройными рядами, как осыпающаяся побелка с посеревшего и покрывшегося трещинами потолка неба.