Она сделала шаг вперёд, её ботинки глухо стукнули по тротуару. Холодный воздух обжёг лицо, когда она приблизилась к крыльцу. Ключ в её руке вдруг стал ещё тяжелее, словно он сопротивлялся.

Наоми остановилась у двери. Её взгляд задержался на ржавом замке, а пальцы сжали ключ так, что его холодная поверхность впилась в ладонь. Что-то внутри неё шептало, что это её путь, её неизбежность. Но другая часть кричала, что она должна уйти, не входить внутрь.

Она снова посмотрела через плечо, надеясь увидеть кого-то, кто бы мог сказать ей, что делать. Но улица была пуста, ветер вновь бросал листья в воздух, а серое утро продолжало давить своим безмолвием.

Наоми сделала глубокий вдох и медленно вставила ключ в замок.

Когда она сделала первый шаг вперёд, мир вокруг изменился, словно за гранью обычного пространства её ждала иная реальность. Воздух стал тяжёлым и вязким, как густой туман, заполняющий лёгкие и мешающий свободно дышать. Каждый её шаг будто тянулся через невидимое сопротивление, заставляя мышцы напрягаться больше, чем обычно. В тишине она слышала только своё дыхание – короткое, частое, как у загнанного зверя.

Её сердце забилось быстрее, стук отдавался глухим эхом в ушах. Дрожь пробежала по её пальцам, и она сжала руку в кулак, пытаясь унять этот непрошеный страх. Вокруг царила такая неподвижность, что казалось, время остановилось, чтобы наблюдать за её действиями.

Ещё один шаг. Затем другой.

Каждое движение казалось подвигом, преодолением невидимого барьера. Пространство вокруг, лишённое движения и звука, напоминало застывшую картину, где даже воздух казался старым и пропитанным забвением.

Когда она наконец подошла к двери, её взгляд задержался на тёмной, облупившейся поверхности. Краска, облезшая кусками, обнажала потрескавшееся дерево, которое выглядело так, словно перенесло тысячи зим и было свидетелем чего-то, что лучше бы оставалось забытым. Она протянула руку, и её пальцы дрогнули, когда они коснулись двери.

Холод, исходящий от неё, был неестественным. Он был глубже, чем обычная прохлада дерева. Это был холод, пропитанный чем-то мёртвым, чужим, будто сама дверь была частью чего-то давно ушедшего, но не до конца забытого. Наоми невольно вздрогнула, и по её спине пробежал озноб, словно кто-то невидимый провёл ледяными пальцами по коже.

Её ладонь замерла на поверхности двери, как будто ждала разрешения двигаться дальше. В голове зазвучали слова: "Ты готова?" Наоми глубоко вдохнула и вытянула ключ из кармана. Металл был тяжёлым и холодным, как будто он тоже хранил в себе нечто чуждое.

Она осторожно вставила ключ в замочную скважину. Каждый звук, который он издавал, казался слишком громким. Когда ключ повернулся, раздался тяжёлый, протяжный щелчок. Этот звук разорвал гробовую тишину, как треск молнии в беззвёздной ночи. Щелчок эхом отразился от стен, проникая в саму суть этого места.

Наоми медленно толкнула дверь, и та открылась с протяжным скрипом, который звучал, как чей-то шёпот. Перед ней открылся тёмный, пыльный коридор.

Запах ударил в лицо, заставив её резко вдохнуть и сразу же задержать дыхание. Это была смесь сырости, затхлости и чего-то ещё, сладковато-гнилостного, от чего у неё мгновенно закружилась голова. Её рука инстинктивно прикрыла рот, но запах уже проник в лёгкие, оставляя неприятное ощущение липкости.

Свет, проникающий сквозь щели в досках, пробивался редкими полосками, освещая частицы пыли, которые плавно кружились в воздухе. Эти частицы выглядели странно живыми, их движение напоминало танец, и это добавляло комнате зловещей атмосферы.