– Нужно подготовить одну неприметную машину на левых номерах, и возьми с собой тысяч сто, чтоб дать на лапу гайцу если остановит. Еще возьми с собой гражданскую одежду: две пары джинс, две пары ботинок, футболки и две куртки. После завтра мы выйдем через главный вход…

– Как через главный? – Перебил Гриша.

– Слушай и не перебивай! Нас выведут в наручниках и посадят в бобик, повезут на юг по М29. Позже отправлю тебе локацию, где нас высадят и примерное время высадки, – сказал я.

– Все будет сделано, не переживай, – пояснил Гриша.

– Конец связи, – сказал я и положил телефон.

Лежа в палате, я думал о наших шансах на побег. Все было схвачено, осталось уговорить Вову, я был уверен, что он согласится на эту авантюру. Через некоторое время он ко мне зашел.

– Ну что? Как они будут вас вызволять? – Поинтересовался Вова.

– Не они, а ты.

– Как я?

– Вот так, Ника напишет руководству прошение о переводе нас в гражданскую больницу по состоянию здоровья. Такие прошения не могут рассматриваться более двух дней, значит послезавтра наш лимузин будет готов к выезду, а за рулем будешь ты. Попросишься лично нас отвезти, ибо мы опасные преступники и склонны к побегу. Заранее возьмешь с собой сменную гражданскую форму и сбежишь с нами, иначе тебя растерзают. Бросим бобик, пересядем в машину наших младших и скроемся.

– Ты уже все решил за меня? Почему ты думаешь, что я не смогу отказать? – Занервничал Вова.

– Потому что ты одного мышления с нами, ты наш человек! Зачем тебе гнить в этой Богом забытой дыре? Если тебе страшно, то так должно быть! Мне тоже страшно, но чем настоящий мужчина отличается от тряпки? Тем, что несмотря на страх, он все равно продолжит гнуть свою линию и сделает страх своим компаньоном, а не врагом.

– Да, мне страшно, но что-то мне подсказывает, что я все делаю правильно, – Вова.

– Ты все делаешь по совести, так что не ошибешься, если прислушаешься к ней, – посоветовал я.

Следующий день прошел тихо и безмятежно, я лежал в своей палате и раздумывал о дальнейших действиях после побега. Почти во всех государственных структурах работали люди наших идей, но главы регионов были нам не подвластны, они все ужасно боялись потерять свою власть и имущество. Зачем им рисковать ради сомнительной идеи, ведь у них итак все есть? Я пытался собрать все нити воедино, чтобы как можно ближе подобраться хотя бы к одному президенту республики, чтоб переманить его на свою сторону, но это было чрезвычайно сложно.

Вечером я встал с кушетки и вышел в коридор, повсюду витал запах спирта и каких-то препаратов, всегда ненавидел больницы и поликлиники, думаю, ужасный запах, да и сама атмосфера в них не могла кому-либо понравиться. Дойдя до двери в палату, в которой лежал Барс, я отворил ее и сделал пару шагов внутрь. Он лежал неподвижно на спине с закрытыми глазами, приблизившись я позвал его, но тот ничего не ответил. Тогда я одернул его за руку и его глаза открылись.

– Чего тебе? – Сухо промолвил Барс.

– Хотел узнать, как ты тут, – сказал я.

– Все в порядке, я полон сил.

– По тебе и не скажешь, хотя это не станет проблемой нас увезут отсюда под видом тяжело больных, а тебе и притворяться не надо, к тому же ты плохо это умеешь делать.

– Мне как раз лень вставать, перенесете меня в машину.

– Ты все также не хочешь признавать, что тебе на самом деле трудно даже пошевелиться! – Вспылил я.

– Нет, мне просто лень. У меня заслуженный отдых! Да и что с того, что я это признаю? Тогда я смогу шевелиться без усилий? Думаю, нет.

– Ты не пробиваемый! Все, отдыхай! Завтра ты мне нужен в бодром духе, – я.