– Почему ты сказал «сегодня утром»?

– Я наткнулся на него вчера во время бури.

– Что?!

– Я тоже его видел, – вставил Дылда Джон.

– И я, – добавил Мизинчик Харрис.

– Мы были милях в четырех на юго-запад, гнали скотину с равнины, – пояснил я.

– Какого черта Перкинсу там понадобилось?

Я пожал плечами.

– Может, помочь хотел.

Ули прищурился на меня, и мы поняли, что он сейчас скажет.

– Гм, а я его не видел. И в доме его нет.

Мы, не говоря ни слова, отодвинули тарелки и взяли седла. Все знали, что нужно делать. Дылда Джон, Мизинчик и я провели всех туда, где видели Перкинса, а оттуда мы разбрелись в разные стороны.

Поиски были недолгими. Ули выстрелил в воздух, и все собрались на звук. Дылда Джон с Макферсоном стояли у черно-красно-бело-желтого пятна в грязи. Черным оказался сюртук.

А остальное… ну, вы уже знаете.

Всего несколько часов назад это был человек.

Всегда-Пожалуйста Маккой описал открывшееся перед нами зрелище с присущими ему красноречием и душевностью.

– Гроб не нужен, – брякнул он. – Такое можно и в ведре похоронить.

Однако ни гроба, ни даже ведра не потребовалось, поскольку Ули объявил, что Перкинса надо закопать как есть, прямо на месте. Я уже собрался посочувствовать тому, на чью долю выпадет столь мрачное занятие, но тут подал голос Густав и предложил нас с ним. Ули кивнул, крикнул остальным, чтобы отправлялись работать, и ускакал.

Ребята потянулись вслед за Макферсоном, но Будро задержался у тела. Альбинос не то следил, не сговаривается ли кто за спиной у босса, не то надеялся прикарманить медальон Перкинса вместе с золотой цепочкой или выковырять из грязи еще что ценное.

– Слышь, Будро, – начал Густав. – А ты давно на «ВР»?

Альбинос уставился на моего брата глазенками цвета мочи, и я решил, что другого ответа и не будет. Он ведь не только с нами отмалчивался: с Макферсонами тоже почти не разговаривал, ограничиваясь отрывистыми «да, босс» или «нет, босс», а больше мы ничего и не слышали. Казалось, Будро безмолвно парит над землей, а слова грозят притянуть его вниз, в грязь, где барахтаются все остальные. Засранцы вроде Всегда-Пожалуйста считали Будро надутым черномазым уродом, но, думаю, мой братец видел в нем нечто вроде родственной души.

– Похоже, ты не очень-то убиваешься по Перкинсу, – продолжил Старый, не дождавшись ответа.

– С чего бы мне убиваться?

Глухой голос альбиноса застал меня врасплох, как гром в ясную погоду.

– Ты же его знал, – ответил Густав.

Будро пожал плечами.

– Да не особо.

– Ну все равно… разве не жаль? Даже если ты с ним и не дружил.

Будро окинул взглядом кровавое месиво.

– Ага, ну да, жаль, – проговорил он безжизненным, как и останки на земле, голосом. – Страсть какая потеря.

Потом альбинос глянул на север, проверяя, все ли осиногнездовцы уехали, и тоже отчалил.

– Интересно, что о нем сказал бы мистер Холмс, – заметил Старый, когда Будро пропал из виду. – Этот малый… себе на уме. – Потом братец хлопнул по луке седла и спешился. – Ну что ж, ты слышал приказ. Начну потихоньку собирать. А ты дуй на ранчо и привези нам пару лопат.

И это возвращает нас, дорогой читатель, к тому месту, с которого мы начали. Я, не торопясь, съездил за лопатами, а по возвращении обнаружил, что Густав складывает тело как пазл. И посчитал своим долгом сделать ему важное напоминание:

– Черт тебя подери, брат! Ты же ковбой, а не детектив.

Старый чуть не по колено увяз в кровавых ошметках, однако же уголки его губ слегка приподнялись в подобии улыбки.

– Ведь на самом деле именно поэтому мы здесь и торчим, а? – не унимался я. – Чтобы ты мог поиграть в Шерлока Холмса, верно?