В конце заседания Вера пожала ему руку: она лучше него понимала, что в суде ищут правду, но оказаться готовой к такой истине было сложно.

Ольга разулась, сбросила с ног туфли, засунула за щеку шоколадную конфету Боброва и позволила себе прикрыть глаза. Федотова ждала смертная казнь, а Ушакову – спокойствие.

А вот ее нет. Голос Меншикова был слышен еще из коридора.

– Оленька, здравствуй. – Князь умудрялся выглядеть бодрым в любое время дня и ночи, чем неимоверно раздражал окружающих. – Не помешал?

– Помешали.

– Старался. О, у тебя тут конфетки? – Ольга нехотя подтолкнула к краю стола пакет, но глава разведки шагнул ровно в противоположную сторону и высунулся головой за дверь: – Настенька, сделай чаю, будь так добра. Оль, ты будешь? – Бржезинская не поменялась в лице. – И Ольге Феликсовне сделай. С лимончиком.

– Я надеюсь, ты пришел рассказать, как вы героически поймали Лагожина. – Ольга не без удовольствия наблюдала, как сникла с лица Меншикова улыбка.

– Хотелось бы, Оленька, но не сегодня. – Расстегнув китель, он уселся в только что появившееся из воздуха кресло. – Всего лишь зашел спросить, как у тебя дела.

– Были отлично, Кость.

– Пока я не пришел?

Временами Ольге очень хотелось спросить у президента, чем она думала, когда ставила этого клоуна во главу самой могущественной структуры Союза.

– Пока убийство в пьяном угаре не превратилось в убийство с целью совершения ритуала некромантии. – Константин Григорьевич уважительно закивал, облизывая пальцы от шоколада. – Зато повидала живого некроманта. Из института нашего.

– Да брехня это. – Настя портировала на стол поднос с двумя чашками, Меншиков потянулся к ближайшей и громко прихлебнул чай. – Одни тунеядцы и бездельники в этих кружках готической культуры сидят, Оленька. Какая нахер теоретическая некромантия?

– Какая разрешена, той и занимаются. – Только по этой логике Ольга решила не спрашивать у эксперта, не видел ли он на месте обряда Ушакову. От греха подальше.

– Много ли они в ней понимают? Эти крысы книжные. У нас, вот, тоже свой институт есть, на Франца-Иосифа.

– Прости, Кость, в следующий раз будем из вашего института экспертов звать.

– Позвать-то вы можете, только они не приедут. – Ольга вопросительно выгнула брови. – Они у нас там все слегка невыездные. Это только если вы к нам заедете, госпожа верховная судья.

– Заключенные что ли?

– Лучшие из пойманных, редчайшие экземпляры. – Князь плутовски улыбнулся.

Ольга смиренно вздохнула: что можно разведке, то нельзя простым смертным.

– Чего только не узнаешь, Константин Григорьевич, пока с вами чай пьешь.

– А надо чаще звать, Оля. Слушай, а вкусные конфетки, как называются? – Он подслеповато прищурился. – Алисе такие куплю. – Ольга покосилась на кружку своего непрошенного гостя, надеясь, что чай там скоро закончится.

– Как, кстати, Алиса?

– Замечательно. – Меншиков залпом выпил полкружки. – По тебе очень скучает, каждый день меня спрашивает, как там Ольга Феликсовна. – Ольга не удержалась от усмешки. – Я утром на работу ухожу, а она тебя спит и видит, спит и видит. Я скоро ревновать начну, так и знай.

– Костя, это кошмары.

– Выглядишь правда не очень. – Он поднялся, допивая остатки чая, кресло растворилось в воздухе. – Но мы все равно будем рады тебя видеть. Подарков не надо, только, ради бога, надень хотя бы что-то не черное.

Ольга удивилась:

– А есть, с чем поздравить?

– С Новым годом, дорогая. – Пуговицы кителя сами собой протискивались в петли. – Пока только с этим. В Черемушках праздновать будем. Ваше высокоблагородие тоже приглашены.