Когда влюбленность проходит, мы говорим о приходе любви. С этого момента и до конца наших дней отношения могут складываться просто и красиво, становиться привычными и гармоничными. Это было бы возможно, если бы социализация, эго, интеллект, внутренний планировщик, ограниченное воображение, внутренний судья/борец за справедливость и стремление к самореализации не сыграли с нами злую шутку, не дали попасть в ловушку. Ведь только на этом этапе возникают конфликты и начинают работать механизмы, приводящие пару к несчастью, разочарованию и кризису. В состоянии влюбленности никто не испытывает проблем с общением, не говорит о разных жизненных целях и не приходит в отчаяние от неспособности партнера спорить и воспринимать критику. Лишь с появлением в отношениях любви деморализующие предвестники гибели возникают на горизонте и методично разрушают то, что когда-то было красивым, правильным и чудесным.

Зачем тогда вообще любовь? Если влюбленность обеспечивает выживание вида за счет размножения, любовь обеспечивает выживание людей за счет мира и гармонии. Она приносит удовлетворение и дарит счастье в социальном взаимодействии. Организм усиливает это чувство с помощью веществ-медиаторов дофамина (счастье) и окситоцина (привязанность). Человек способен на это, лишь когда отделы большого и переднего мозга полностью развились. Только как социальное существо человек был и остается способен к выживанию. По сей день большинство испытывает радость, когда у нас есть дом, когда мы чувствуем себя в безопасности, когда есть единомышленники и собеседники, когда перед нами стоят какие-то задачи и мы кому-то нужны. Так что любовь – это одновременно и шанс, и риск. Шанс жить в мире и атмосфере тепла. Риск же подразумевает конфликты и периоды кризиса. Таким образом, любовь – величайшее испытание для человека и великолепная возможность для его личностного роста.

Почему мы по-прежнему физиологически настроены на получение удовольствия от влюбленности? Адреналин и эндорфин – громкие гонцы, их воздействие на вегетативную систему проходит интенсивно и бурно. Мы сразу ощущаем учащенное сердцебиение, слабость в животе, испытываем потливость, одышку и волнение. Окситоцин и серотонин, напротив, посланники тихие. Они дают нам чувство безопасности, благополучия и удовлетворенности, а также, предположительно, регулируют чрезмерные проявления вегетативной биосистемы. Ощущения глубокого счастья, защищенности, близости, надежности, привязанности, расслабленности – все это мы замечаем в минуты спокойного осознания происходящего, созерцания и самоанализа. Пока мы влюблены, заметить это невозможно, – внутри нас проходят бурные химические реакции. Без осознания любовь просто проходит мимо, ведь в лучшем случае мы воспринимаем ее как нечто заурядное, а значит, не видим ничего особенного. Подводя итог, еще раз подчеркну: влюбленность и любовь имеют мало общего. Многие познали настоящую глубокую любовь, которая началась без влюбленности (например, к родителям, братьям и сестрам или собственным детям). Некоторые создали семью с партнером, в которого никогда не были влюблены, и живут счастливо. Однако большинство испытывают лишь влюбленность, так и не перерастающую в любовь. Конечно, в реальности большинству любовных отношений предшествует сильное увлечение. Но важно помнить: между этими двумя состояниями нет обязательной связи, даже если на это намекает происхождение обоих слов и общий корень. С чисто физиологической точки зрения влюбленность и любовь мало связаны и фактически исключают друг друга. Если увлечение – это активность ствола мозга, состояние аффекта, страсть, спонтанность и дофамин, эндорфины и адреналин, то любовь – это активность большого и переднего отделов мозга, контроль эмоций, ощущение близости, отсрочка вознаграждения и дофамин (счастье), серотонин (равновесие) и окситоцин (привязанность). Жаль, что многие воспринимают их как скуку и рутину.