Герцог поклонился и пошел к выходу.

В эту минуту на верхней площадке лестницы показались три мушкетера и дАртаньян.

– Подойдите, храбрецы,– произнес король.– Дайте мне побранить вас.

Мушкетеры с поклоном приблизились.

– Тысяча чертей! Как это вы вчетвером за два дня вывели из строя семерых гвардейцев кардинала? – продолжал Людовик ХIII – это много, чересчур много. Если так пойдет дальше, его преосвященству через три недели придется заменить состав своей роты новым. А я буду вынужден применить указы во всей их строгости…

– Поэтому- то, как ваше величество может видеть, они смущены, полны раскаяния и просят их простить.

– Смущены и полны раскаяния?– недоверчиво проговорил король.– Я не верю их хитрым рожам. Особенно вот тому, с физиономией гасконца. Подойдите- ка сюда, сударь мой!

Внимательно глядя в глаза гасконцу, король продолжил:

– Ведь это ребенок. И это он нанес такой страшный удар Жюссаку?

– И два великолепных удара шпагой Бернажу.

– В самом деле?

– Он спас меня от рук Каюзака,– вставил Атос.

– Значит он – настоящий демон, этот ваш молодой беарнец.– продолжил король.– А ведь гасконцы по- прежнему бедны, не правда ли?

– Так! Все именно так, как мне рассказали. Бедный кардинал! Семь человек за два дня, да еще самых дорогих его сердцу!.. Но теперь хватит, господа. Слышите? Хватит! Вы можете быть удовлетворены.

– Если ваше величество удовлетворены, то удовлетворены и мы,– сказал де Тревиль.

– Да, я удовлетворен,– произнес король и, взяв из рук Ла Шене сорок золотых экю, вложил их в руку дАртаньяну.– И вот, добавил он,– доказательство, что я доволен.

– Тревиль,– добавил король вполголоса, пока молодые люди уходили,– так как у вас нет свободной вакансии в полку, да и, кроме того, мы решили не принимать в полк без испытания, поместите этого юношу в гвардейскую роту вашего зятя, господина Дезэссара. Я заранее радуюсь гримасе, которую состроит господин кардинал. Он будет взбешен.

И король хотел уже приветственным жестом отпустить капитана, когда тот вдруг обратился к его величеству с необычной просьбой:

– Ваше величество у меня для вас конфиденциальная информация, которая не терпит третьей пары ушей. Если у вас найдется лишних пять минут…

Король на секунду задумался, а затем резким жестом руки отправил всех приближенных из своего кабинета.

– Слушаю вас, Тревиль.

– Вчера мне представился посланник русского царя, который инкогнито прибыл в Париж и ищет возможность встречи с вами. Как я понял, он уполномочен передать вам некое тайное послание российского самодержца для вашего величества.

– Сегодня я занят, завтра запланирована охота. Приведите его ко мне послезавтра с утра.

На следующий день король приказал кавалеру Дезэссару принять д,Артаньяна кадетом в свою гвардейскую роту. ДАртаньян со вздохом надел мундир гвардейца: он готов был бы отдать десять лет своей жизни за право обменять его на мушкетерский плащ. Но г- н де Тревиль обещал оказать ему эту милость не ранее, чем после двухлетнего испытания – срок, который, впрочем, мог быть сокращен, если бы д,Артаньяну представился случай оказать услугу королю, или каким- либо другим способом особо отличиться. Получив это обещание, дАртаньян удалился и на следующий же день приступил к несению своей службы.

Теперь наступил черед Атоса, Портоса и Арамиса ходить в караул вместе с д,Артаньяном, когда тот бывал на посту. Таким образом, рота г- на Дезэссара в тот день, когда в нее вступил дАртаньян, приняла в свои ряды не одного, а четырех человек.

Сорока пистолям короля Людовика ХIII как и всему на белом свете, имеющему начало, пришел конец. В тот же день, когда они были вручены.