Самоуважение есть личная оценка себя вне зависимости от уважения. Именно, таковы личные драмы уважаемых людей, проблема исповеди в христианстве, например, покаяния в конце жизни и пр. В этом и творческие подвиги людей, не искавших славы, оценённых много позже. Без самооценки «вопреки» уважению подвижнический труд был бы невозможен.

И нам пришлось искать новую потребность как отдельное состояние. Потребовалось заново исследовать и её возможное место, и основания появления – рядом, до или после уважения и других потребностей. Эта работа была начата еще в «Реконструкции…» [Четвертаков С. А., 2011а, с. 457—465]. Но тогда времени для анализа свойств и места самоуважения оказалось не достаточно.

Нельзя сказать, что тема проста. Автор попытался сделать ко второму изданию всё, чтобы облегчить её восприятие. Однако увеличение порядка в изложении материала не устранило количества логики. Можно предполагать, что первые самые сложные разделы главы требуют неспешности, а, может, и опыта, которому нужен определенный возраст и спокойствие. Позже9 основные положения первого издания можно будет изложить короче, что автор планирует сделать в особом материале.

Но при исключении оснований результат станет кратким выводом и тезисом для школьников (веры на знании). И в этом есть серьезная слабость – выученное на вере не гарантирует усвоение сознанием и понимание, по сути10. Естественное рождение или появление совести, как и всякого изучаемого объекта на исходном материале, имеет само по себе ценность как система аргументов. Почему основания важны? Потому, что прежнее понимание феномена было построено «на вере» и ныне воспринимается как «эмоция» и как «романтизм» (например, у И. Канта).

Кроме того, появление любого феномена в Мире обязано иметь свою причину (механизм). Так мыслит даже верующий, для которого общей причиной является Бог. Но сам общий принцип (причинности) не является априорным. Он дан таким же опытом, как опыт человека, который знает, что возникшее в его руках орудие – результат труда – имеет причиной его собственную волю и сознание. Слабость и недостаток этого (англо-саксонского о свободе воли) вывода всегда и до сих пор был в том, что индивид никогда не задавался вопросом: «А что управляет моей волей? Что лежит в основе моего сознания? И как сознание появилось». Но здесь мы, опережая тему априорности идеей у Канта, позволили себе отвлечь читателя от «самоуважения» и приносим свои извинения.

Тема совести достигла пика к середине 19-го века, а теперь она умирает последние сто лет, хотя общество начинает испытывать ностальгию по ней.

Не возникает ли в мире потребность в совести заново? А, может быть, причина роста интереса заключается в связи с выросшей горой (или пирамидой) ошибок по причине недостатка или даже отсутствия совести? Совесть оказалась выброшенной в 20-м веке вместе с верой, на которой она была построена. По сути, вера оказалась в современном обществе моделью Мира, недостаточной в наш рациональный век. Так стали не нужными римские дороги, построенные не для граждан, а для войн. И в «одной отдельно взятой стране», прокладывавшей дорогу в космос и «светлый путь всему человечеству» пятнадцать последних лет обсуждают самые важные средства передвижения, и планируются сотни аэродромов и вертолетных площадок. А по уровню своих дорог страна находится на сто каком-то месте в мире. Так и совесть, важная в древности только на Боге, отброшена за суету новых увлечений. А без неё, как без дорог в глубинке, не случится самого важного. Чего? – Об этом можно подумать и прочитав эту главу. Но здесь пока корни, как говорил Декарт о науке своего времени, и был прав. Тогда, вторя его аналогии, скажем, что плоды, зреющие на ветвях растущего «исторического» дерева, – это новая социология и её совестные решения в приложении к нашей жизни.