Он досадливо поморщился, ощущая обиду – вроде и на «отлично» задание сдал, а вместо награды работу на дом получил.

«Это мне урок от огня, чтобы меньше своевольничал и гордыню проявлял, – сделал печальный вывод Аль. – Нечего было столько силы черпать. Теперь ломай голову, куда сотворенное пристроить…»

Их колоритная группа привлекала внимание. Курсанты и преподаватели провожали шагающего духа удивленными взглядами. Встреченный первокурсник потрясенно замер прямо посреди дороги, сунув палец в рот. В широко распахнутых глазах читался восторг.

– Ух какой! Здоровый! – выговорил он, вытащив палец изо рта.

Аль поморщился. Вот именно, что здоровый! А соображалки на крошечный огонек. Перестарался он с заданием.

Аль поддерживал канал связи с духом, отгородив от того собственные невеселые мысли. Это было несложно, сказывалась длительная практика ментальной связи с ассарой. И сейчас одна часть Аля следила за подопечным, а вторая перебирала варианты, что с ним делать.

– Брат! – вдруг выговорил дух, подаваясь вперед.

Аль остановился, удивленно оглядываясь.

– Брат! – уже более уверенно заявил дух, делая еще шаг.

– Э-э-э… Ты куда? – заволновался Аль, понимая, что теряет контроль над подопечным и крошечный разум духа узрел какую-то цель.

– Брат! – радостно завопил дух, на огромной скорости устремляясь куда-то.

Аль ругнулся, устремляясь за огненным сгустком, который легко скользил над землей. Следом рванули курсанты, не желая оставлять своего предводителя в беде.

Перед тем как нырнуть за угол здания, Аль притормозил. Уж больно знакомым был раздающийся оттуда голос:

– Да что тебе от меня надо, головешка?!

– Брат! – вопил дух с таким энтузиазмом, точно любимого родственника встретил.

– Никакой я тебе не брат! – с яростью отвергал родство с огнем Цыбаки.

Аль осторожно выглянул из-за угла.

Такиец пытался водным щитом остановить надвигающегося на него с распростертыми объятиями духа. Щит исходил паром и явно слабел под натиском. Цыбаки отчаянно ругался на такийском, понимая, что не устоит. Дух еще более радостно вопил о братстве. Мыслевик чуть помедлил с переводом, но все же озвучил:

– Да якорь тебе в зад, детородный орган ты топляка. Чтоб тебя море поглотило, слизь ты гнойная!

Духу было плевать на оскорбления. Он жаждал обнимашек. Цыбаки понимал, что объятия обойдутся ему дорого, и пятился, удерживая таявший на глазах щит.

– Да чтоб тебя! – бросил он в сердцах, когда щит, выпустив облако пара, лопнул и дух рванул к нему. Цыбаки резво припустил от него по дорожке прочь.

Дух обиженно взревел единственное слово, которое знал, и огненной змеей устремился следом.

– Ты не остановишь его? – удивленно спросил Шиль, глядя им вслед.

Аль качнул головой, ощущая, как повышается настроение, а день кажется просто прекрасным. Он проследил за тем, как ловко петляет Цыбаки – загляденье, а не бег, – как держит дистанцию дух, явно наслаждаясь погоней. Как красиво сыплются искры за бегущей парой – структура теряла устойчивость.

– Пусть побегают, им полезно, – довольно пояснил Аль, не вдаваясь в подробности. Ему не хотелось признаваться друзьям в промахе с букетом. Можно считать, дух за него отомстил. И Аль вознес короткую молитву мудрости огня, покаявшись в дурных мыслях и недоверии.

– Помощь нужна? – коротко осведомилась пустота. Забег привлек внимание дежурного безмолвного.

– Сами справимся, – отмахнулся Аль. В способности Цыбаки быстро бегать он не сомневался.

Справа громыхнуло, и оттуда повалил белый дым – кто-то потерял контроль над структурой духа, и тот взорвался.

– Началось, – простонала пустота, и дежурный поспешил на место происшествия.