– Бонька, ревнивец ужасный, ты отобьешь у меня всех кавалеров, – веселилась она. – Ты ведь не на службе. Смотри на мир проще.

«Как же, проще!» – внутренне ворчал он и оглядывался в поисках новых врагов. Ему хватало и одного соперника в борьбе за ее любовь.

И все-таки какое счастье – проводить дни в играх и блаженном безделье, не заботясь ни о пропитании, ни о ночлеге!

– Ну же, лентяй, давай!

Зоя подняла высоко над головой замусоленный мячик и подмигнула ему, приглашая продолжить игру. Бони задрал голову и проследил за ее движением.

– Давай же, прыгай! – подначивала она.

Он вопреки команде уселся и дружелюбно завилял хвостом.

– Ах ты, слон!

Одну руку она все еще держала над головой, а другой попыталась растормошить ленивого пса. Бони замотал головой, отбиваясь от ее цепких пальцев.

– И пожалуйста! – притворившись обиженной, протянула женщина. – Не хочу больше играть.

Бони осклабился, притворно вздохнул и, неторопливо поднявшись во весь рост, взгромоздил передние лапы ей на плечи. От неожиданности женщина охнула и присела под его тяжестью. Пес вытянул шею и осторожно взял зубами мячик.

– Слезай! – Она невольно сделала шаг назад и оказалась притиснутой к стене значительным собачьим весом. – Отпусти меня немедленно!

Бонифаций близко-близко смотрел ей в лицо и улыбался. Он был большим, сильным и уверенным в себе. Он не только любовался ею, но и гордился собой. Но стоять на задних лапах было трудно, поэтому он выпустил ее из объятий и уселся рядом, подняв к ней довольную морду.

– Злая, злая псина, – обиженно сказала хозяйка, потирая плечи. – Ты совсем ничего не соображаешь? На себя посмотри – какой ты здоровенный! Не смей больше никогда так делать, а то у меня позвоночник сломается.

Она прошла мимо него в гостиную и без сил повалилась в кресло. Он занял место у ее ног, бросив в коридоре ненужный теперь мячик. Заглядывая в лицо хозяйке, Бони понимал, что она не сердится, а лишь изображает обиду. А он был доволен, как никогда.

Поначалу он не задумывался, кто из них был главным. Он полностью признавал ее авторитет, а ее слабости или моменты взаимного непонимания прощал снисходительно, как и подобает умной и воспитанной собаке. Он во многом зависел от женщины и легко мирился с этой приятной зависимостью. И вот пять минут назад ситуация в корне изменилась. Зоя не смогла бы с ним справиться, пожелай он применить силу. Впервые он был хозяином положения, вожаком. Практически мужчиной.

В замке два раза повернулся ключ. Бонифаций приподнял тяжелую голову и прислушался – это была не хозяйка. Ради Виктора тащиться в прихожую он не собирался. Сквозняк принес ненавистный терпкий запах из синего пузырька. Тонкой струйкой он проплыл мимо собачьего носа, и неожиданно следом за ним потянулся незнакомый запах цветочной клумбы. Бони повел носом и удивленно приподнял брови. Цветами обычно пахли женщины, но никто из Зоиных подруг не пользовался этими духами. Пес неохотно поднялся и медленно вышел в коридор.

Его заметили не сразу. Виктор снимал пальто, а возле зеркала охорашивалась незнакомая женщина с коротко остриженными светлыми волосами. Бони замер на деликатном расстоянии и сквозь зубы произнес обычное приветствие.

– Господи! – Женщина вздрогнула и выронила расческу. – Какой огромный! Витенька, ты не говорил, что у тебя собака!

– У меня и нет собаки. Эту скотину Зойка притащила с улицы, – раздраженно ответил он и, увидев, что Бони подошел совсем близко, прикрикнул на пса: – Пошел на место!

«Вот еще!»

Бони и ухом не повел, продолжая бесцеремонно рассматривать и обнюхивать гостью.

– Он симпатичный, – подумав, признала женщина. – Только уж очень большой. Он не кусается?