Но Петру Ильичу до открытия своих магазинов, как московских, так и иногородних, было еще далеко. Торговля велась до поры в московском торговом ветошном ряду. Только не стоит думать, что торговали там «секонд-хендом». В те времена меха называли на наш слух совершенно непонятно. В официальных бумагах они фигурировали как «мягкая рухлядь», а в простонародье именовались как раз «ветошью». Поэтому «ветошный ряд» был местом, в котором продавалось только лучшее из одежды: шубы, салопы, шапки и, конечно, просто выделанные лисы, соболя, песцы, медведи, бобры, еноты… Меха были товаром, который покупают нечасто, и для здешних купцов «всучить» новому покупателю, не разбиравшемуся в мехах, кролика за горностая, козла за медведя, перекрашенную в черно-бурую белую лисицу или вообще изготовленного из плюша бобра ничего не стоило. Часто это было даже эдаким показателем мастерства, и приказчики хвастались как между собой, так и хозяевам, насколько ловко они умеют провести покупателя. Поэтому граждане, не желая обжечься, предпочитали брать товар у уже проверенных купцов. Одним из таких «проверенных» довольно быстро стал Петр Ильич. Понимая, что лучше тихим шагом пройти сто верст, чем пробежать одну и выдохнуться, он никогда не обманывал клиентов и всегда продавал им хоть и недешево, но самое лучшее. И торговля у него велась очень даже неплохо. Об этом можно судить хотя бы по тому, что уже к 1818 году, то есть на девятом году существования московской фирмы, Средний Земской переулок, на котором стоял дом купца, стал называться Сорокоумовским переулком.

А спустя два года, в 1820-м, Петр Ильич записался во вторую гильдию. Как уже говорилось, для этого следовало объявить состояние от 20 000 до 50 000 рублей и заплатить причитающийся процент. В 1821 году он был равен уже 5,225 %, то есть купец должен был платить минимум 1045 рублей в год, а максимум – 2612 рублей.

Вообще, такой рост ставки гильдейского сбора привел к тому, что к концу второго десятилетия численность российского купечества сильно уменьшилась. До 1812 года во всех трех гильдиях числилось 124 800 человек. Но после окончания войны с французами правительство, дабы ликвидировать дыры в бюджете, взвинтило размер сбора почти в три раза: с 1,75 до 4,75 %. Ставка эта для многих оказалась неподъемной, и торговые люди начали выбывать из купечества, заявляя, что не имеют достаточно капитала для оплаты сбора. К 1816 году число российских купцов снизилось до 82 600 человек, а к 1820 году – и вовсе до 67 300 человек, почти вдвое. Петр Ильич же не только не вышел в мещане, он перешел на гильдию выше, что делали очень немногие. Девяти из десяти купцам в то время вполне хватало прав, которые давала третья гильдия. Только семь человек из ста записывались во вторую и три человека – в первую гильдию. Поэтому для такого шага требовались серьезные основания.

А для Петра они должны были быть в три с половиной раза более серьезными, ибо к тому времени его семья выросла с двух до семи человек. Первым Анна подарила мужу сына. Произошло это в 1813 году. Мальчика назвали так же, как и отца, – Петром. Следующей в 1814 году была дочь Ольга, за ней год спустя – сын Павел, далее в 1816 году – дочь Елизавета и, наконец, в 1817 году – еще одна дочь, крещенная Любовью.

Так чего же отец столь почтенного уже семейства получал во второй гильдии, чего не мог получить в третьей? Какие такие дополнительные права имели купцы второй гильдии, что за них в казну надо было платить больше 1000 рублей в год, сумму, на которую вполне нормально могло жить несколько семей?