– Я не собираюсь бросать тебя и детей, и останусь с вами до конца своей жизни, – произнес он, уверенным тоном, в надежде, что она хотя бы постарается выслушать его жалкие слова оправдания. Но Кэтрин продолжала мотать головой из стороны в сторону, и совершенно не реагировала на его призывы, дать ему хотя бы несколько секунд, чтобы высказаться. О прощении, казалось, не может быть уже и речи. Однако когда он все же рассказал ей историю о том, что мужа Каролины убили бандиты, и как все те же убийцы выкрали ее сына, и как он летал туда, чтобы спасти, и вернуть его матери, Кэтрин внезапно перестала терзать себя, замерла на минуту, и медленно повернулась к нему. Тот факт, что у ее коварной соперницы выкрали единственного сына, и ее любимый супруг летал к ней на Корсику, чтобы спасти его, серьезно задели ее сердце, и она, наконец, разрешила ему обнять себя за плечи.

– Господи, как же можно красть детей?! – с возмущением, повторяла она одну и ту же фразу в течение нескольких минут, а затем, посмотрев пристальным взглядом в глаза Джейсона, шепотом спросила: – Ты нас действительно не бросишь?

– Клянусь тебе, родная моя, пока я жив, никогда не оставлю вас! – заявил он, вскрикнув громко на весь дом, – даже мысли такой не допущу!

– А как же теперь эта Каролина? Что ты собираешься теперь делать с нею? – задала она ему прямой вопрос, – получается, что ты вынужден будешь предать и ее?

Джейсон уже не знал, что ей ответить, и чувствовал, как его душа разрывается на тысячи мелких частей. Он молча пожал плечами, потупил взгляд, и положил ей голову на колени. Минутой позже, он тяжко вздохнул, встал во весь рост, и громко заявил:

– Как ты скажешь, милая, так я и поступлю! Одно твое слово, и я прямо сейчас, при тебе, закрою этот вопрос раз и навсегда, и сотру это имя из своей памяти.

Кэтрин покачала с усмешкой головой, глубоко задумалась над его словами, и вновь отвернулась к окну. Она думала довольно долго, неподвижно уставившись с прищуром в одну точку своим тусклым печальным взглядом. Но потом, вновь усмехнувшись, оттянула плечи назад, широко раскрыла глаза, и повернулась к нему.

– Нет уж, милый, решай сам, – произнесла она, наконец, тихим подавленным голосом, так и не найдя подходящих слов, – в таких вопросах я тебе не советчик!

Ее одновременно переполняли чувства горькой обиды, страха и пустоты. И в то же время, что – то затаенное в глубине души, не давало ей смелости заявить о своем решительном протесте и возмущении. Ей снова хотелось громко выть от внезапно охватившей ее душевной боли, и реветь на всю округу. Но крепкий дух супруги боевого офицера и выработанная годами выдержка, не позволяли ей выплескивать наружу все свои эмоции. Однако в следующую минуту, Кэтрин вдруг неожиданно стало плохо. Она схватилась резко за низ живота, стиснула зубы, скривив от боли лицо, и поплелась медленным шагом в ванную.

– Что с тобой, милая, тебе плохо, – вскрикнул Джейсон растерянным голосом, кинувшись к ней тут же на помощь, – может, вызвать врача?

Но едва он подхватил ее за талию, собравшись проводить до ванной, как она решительно оттолкнула его, и вновь посмотрела на него совершенно равнодушным и пустым взглядом чужого человека, в котором подчеркнуто выражалось только тяжелая обида и горькое разочарование в жизни.

– Не трогай меня, я сама справлюсь! – вскрикнула она, превозмогая острую боль в желудке, – и никакого врача для меня звать не стоит! Возможно, съела накануне чего – то не свежего. Не обращай внимания, сейчас пройдет!

Она вернулась вскоре назад, села снова в кресло, и повернувшись вновь к окну, глубоко о чем – то задумалась. Ей почему – то по-человечески вдруг стало жалко эту далекую и незнакомую женщину, заманившую его любимого супруга в свою коварную колдовскую паутину. Она невольно пропустила через всю свою мягкую трепетную душу грустную историю о том, какие страшные трагедии и ужасные страдания перенесла эта несчастная Каролина, и почувствовала, как у нее внезапно защемило сердце, и онемели руки. Однако несмотря на внутренние душевные переживания и сострадание к ближнему, в планы Кэтрин не входило делить с нею своего законного мужа.